000
ОтложитьЧитал
Дорогой дневник!
Ты – моя последняя надежда. Я так устала от осуждения людей. От косых взглядов, брошенных в мою сторону невзначай. Мне противно каждый раз пытаться что-то доказать им, дать понять, что я не так уж и плоха, как они думают. Я устала … И если этот год не привнесет ничего другого в мою жизнь, кроме слез, боли и отчаяния, то, боюсь, он станет последним.
Итак, день первый …
Дорогой дневник …
Глава 1
3 месяца назад
– Макс, дорогой, друзья зовут нас в кафе пообедать. Пойдем?
Солнце разбудило нас ласковыми лучами, лениво пробирающимися сквозь занавески. На улице стояла поздняя осень, но с любимым человеком рядом начинающиеся холода и промозглость осенних дней ощущались не так явно.
Я проснулась от звонка телефона. На экране горела надпись: «Встретимся у Тайма через пару часов?». А Макс лежал рядом и еле продирал глаза. Сегодня был его первый выходной за два месяца напряженной работы. И он мог себе позволить никуда не спешить, а лишь наслаждаться домашним уютом, укрывшись одеялом.
– Ань, ты хочешь? – Спросил брюнет, не открывая глаз. Кажется, он не собирался все-таки вставать с кровати сегодня.
– Я бы сходила. Мы давно не выбирались куда-то все вместе.
– Можешь тогда сходить, – перевернулся он на другой бок, отвернувшись от меня к стене, и накрылся одеялом с головой.
Я, уже свесив ноги, не стала вставать с кровати, а перекатилась к нему, чуть спустила одеяло, обняла и поцеловала в шершавую, небритую щеку.
– Я с тобой хочу.
– Ну Ань … Сама все понимаешь же.
– Понимаю.
Мне осталось лишь вздохнуть и ответить подруге, что сегодня встреча не состоится. Я могла бы пойти и одна, но провести время с любимым было куда важнее.
Хочет лежать и ничего не делать? Хорошо, пусть будет так. Придется отложить дела, намеченные на сегодня, и устроить себе тоже выходной. Не так часто теперь приходится проводить время вместе, как раньше.
Мы повзрослели. Каждому пришлось найти работу, чтобы иметь возможность не только покупать продукты и оплачивать счета, но и позволять себе нечто большее, например, слетать на море раз в год или купить больше одной вещи в гардероб за раз. Макс смог найти себе работу по душе, а я металась от одного места к другому, не в силах обрести себя. Либо я слишком многого хотела получить от жизни …
Макс устроился помощником менеджера пять лет назад в одну скромную контору по продажам (чего, я так и не поняла). Но добился неплохих успехов за это время, достаточно быстро его повысили. И вот сейчас он работал торговым представителем своей компании. Ему приходилось подолгу сидеть на работе, разрабатывая новые способы рекламы и раскрутки товаров своей фирмы. Также появились командировки, от которых он не мог отказаться, иначе все его старания оказались бы бесполезны. К сожалению, я не могла позволить себе «путешествовать» вместе с ним.
Макс продолжал лежать, а я, раз уже проснулась, решила сделать что то на завтрак и заварить нам кофе. Я никогда не забывала, что Макс любил кофе крепкий, но не горячий, с ложкой сахара и долькой лимона. Открыла холодильник. Но в нем лимона не оказалось. Так не хочется идти в магазин, хоть он и расположен близко, буквально через дорогу. Но может быть любимый согласится и на чай?
Закрываю дверцу холодильника, поскрипывающую в последнее время, и тихонько, практически на цыпочках, пробираюсь в комнату, чтобы лишний раз не тревожить уставшего Макса.
Замираю. Протираю глаза. Смотрю ошарашенно. Не моргаю.
– Ты куда? Ты же хотел дома сегодня посидеть. – Говорю я Максу, который успел буквально за минуту не только вскочить с кровати, но и надеть брюки, а сейчас поспешно и совсем не аккуратно копошился в вещах в шкафу, видимо, выискивая футболку.
– Я вспомнил, что у меня дела. Срочно надо ехать.
– Но …
– Никаких «но», зайка. Проведем время вместе … завтра, – футболка синего цвета наконец то была найдена.
– Я завтра же работаю.
– Ну, значит в другой день. Договоримся. – Он вскользь целует меня в щеку, одним движением минует меня, накидывает куртку, одновременно залезая в кроссовки, и … дверь закрывается.
Опять я остаюсь одна.
Давать заднюю и писать подруге о изменившихся планах не хочется. Она опять станет меня упрекать, что я слишком мягкая рядом с Максом, а ему всего лишь удобно жить со мной. Я знаю, что это не правда, но лишний раз нотации не хочется выслушивать. Поэтому настраиваюсь на прежний лад, быстро прокручивая в голове список дел на сегодняшний день и перехожу к уборке квартиры. Приготовление обеда и ужина занимает большую часть дня, чему я скорее злюсь, не чувствуя удовлетворения. Почта, куда я надеялась еще успеть, скоро опустеет, а к отцу на работу вечером ехать совсем не хочется. День оказывается напросто бесполезным. Еще и Макс никак не возвращается с работы. И пусть так постоянно, но все же каждый раз я надеюсь, что он как можно скорее зазвенит ключами от квартиры, выкрикивая с порога “Милая, я дома”. Чуда не происходит.
Начинает темнеть, что вынуждает меня включить свет. Я с разочарованием смотрю на лампочку в люстре, потрескивающийся звук которой разносится по небольшой, но пустой квартире. Нервов хватает на полчаса, желание ужинать наедине с собой еще больше пропадает, и я тот час же усаживаюсь перед зеркалом, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Поем в кафешке, что недалеко от дома.
Не проходит и пяти минут, как я оценивающе смотрю на себя в зеркало и буквально вырываюсь на свободу. Ветер пробирает до самых мурашек, забираясь и щекоча под курткой, которой давно уже место на свалке, и я ускоряю шаг. В место назначения с незамысловатой, но ярко горящей вывеской я практически врываюсь, будто избегаю преследования.
– Вы бронировали? – Оказывается передо мной молодая девочка в отличительной одежде, как только я вешаю куртку.
– Нет? Надо было? Сколько раз здесь была, никогда не приходилось …
– К сожалению, все столы заняты. И я даже не могу дать прогноза, когда освободится место.
– Ясно.
Куртка вновь оказывается на мне, а я за дверью. Голодная и одинокая. Долго раздумывая и пытаясь скрыться от ветра, все же набираю Максу. Вдруг он уже спешит домой и сможет забрать меня. Но абонент, как обычно, недоступен. Это и понятно, он лучший из нас двоих, а значит, имеет право и поступиться с личным в угоду своего “я”.
Перед глазами маячит палатка с шаурмой, но как бы ни было заманчиво такое предложение, мерзнуть на лавке, превращаясь в хрюкающее животное совсем не хочется. И я возвращаюсь в темную квартиру. Не включая свет, я падаю на кровать, разглядывая отражения фонарей. Насколько же было глупо верить, что Макс ждет меня дома. У него работа, это куда важнее, и я должна это понимать. А побыть вместе всегда успеется. Зачем еще нужна старость?
Огни словно гипнотизируют меня, то и дело мелькая за окном, и глаза сами собой закрываются. Буквально через мгновение я вскакиваю, тревожась о непоставленном будильнике. Быстрым, но не очень ловким движением руки нащупываю телефон, слепящий ярким экраном с фотографией Макса. Часы показывают девять ноль ноль. И в это время я должна быть на работе.
Меня словно кто-то окатывает ледяной водой. Я вскакиваю и судорожно пытаюсь собраться, переодеться, смыть лицо, чтобы нарисовать новое. Впервые я злюсь на метро, которое никак нельзя поторопить. И опаздываю на работу ровно на час. Мое первое в жизни опоздание. И как же стыдно, будто я подвела весь мир! А ведь есть люди, для которых привычен такой образ жизни. Хотела бы я научиться этой суперспособности.
Только сажусь за свой стол офис-менеджера, как начальник тут же оказывается передо мной. Караулил? Не удивлюсь. Неприятный тип. Зализанные волосы без использования любого рода косметики, надменный взгляд и глубоко посаженные глаза, прикрытые густыми бровями. И так маленькие губы, как обычно, вмяты в щеки. И прищур. Ох уж этот взгляд.
– Анна! Быстро зайдите в мой кабинет! – Непривычно высоким для мужчины голосом, объявляет на весь офис начальник. Мне остается лишь безмолвно кивнуть и сорваться с места, постукивая каблуками.
Туфли на высоком каблуке, кстати, являются обязательным условием работы, как и легкое платье до щиколоток, вне зависимости от погоды и времени года. Начальнику так приятнее работать. Эстет, одним словом.
– Вы опять опоздали!
– Это впервые и больше не повторится, – пропискиваю я, надеясь найти на полу свою уверенность. Но, к сожалению, ее никто не успел обронить.
– А как же ваше вчерашнее опоздание?
– Но … я не опаздывала вчера. По вашему распоряжению я делала срочные копии и ушла на полчаса позже на обед, и также на полчаса позже вернулась с обеда.
– Вы еще смеете оправдываться? Думаете, вам виднее? Вы тут начальник? Ха. Вы здесь никто. Девушка принеси-подай. И принимать решение возвращаться позже с обеда – не ваша привилегия. В общем, мне надоели ваши нелепые оправдания. Вы не можете работать в этой фирме. Вот лист бумаги, пишите заявление по собственному.
– Пожалуйста, Борис Геннадьевич, дайте мне еще шанс. Я больше никогда не опоздаю. Я …
– Хватит! Либо пишите заявление сами, либо я найду статью, по которой легко вас уволю. И ни в одном суде вы ничего не докажете. Еще и компенсацию фирме станете выплачивать.
– И ничего нельзя сделать?
– Нет.
Слезы уже на подходе. Но сдерживающая их стена еще не пала. Я понуро, уже не держа осанки, что тоже важно в этой фирме по изготовлению туалетной бумаги эконом класса, плюхаюсь на стул и прошу меня уволить. И только тушь на ресницах оказывается последним препятствием на пути рвущегося на волю океана.
– Я могу быть свободна?
– Анна, вы в своем уме?! Свободны? Вы своим поступком поставили меня в такое неловкое положение! Где же я сейчас найду человека на ваше место? Ужасно, что вы так и не научились за эти полгода думать о ком-то кроме себя. Как ваш начальник, я сильно разочарован вашим бессердечием. Только поставьте себя на мое место! Я в совершенно отвратительном положении! У вас две недели отработки. Огромная просьба, отнеситесь к этому поуважительнее. Сейчас можете вернуться на свое рабочее место.
Я, не находящая в себе сил поднять голову или возразить, что работаю здесь уже почти год, еле киваю и выхожу из кабинета. Если так подумать, то я теряю лишь зарплату в двадцать тысяч, когда Макс получает около двухсот. Может, все к лучшему? Ведь главное в это верить.
Рабочий день заканчивается, как и все мои силы. В желаниях лишь спрятаться в ванной и проплакаться, после чего заняться поисками новой работы.
Радует лишь, что я переступаю порог, а на диване сидит Макс, уткнувшись в телефон. Я радуюсь, улыбаюсь. Окрыленная таким подарком, целую его в щеку, на что он лишь отмахивается.
– Привет.
– Ань, я занят. Новый клиент – баран. Не мешай.
– Ладно.
Мне хватает повода для счастья даже простое нахождение Макса в поле моего зрения. И день кажется уже не таким уж и плохим.
– Нет, ну ты представляешь, он еще и думает, что умнее меня! – Гневно кричит мне Макс, явно желая, чтобы я его успокоила.
– Может я могу помочь? Скажи, что за дело, я …
– Ань. Ты сейчас серьезно? Не смеши, а. Поможет она. Ага, конечно. А я президентом завтра стану. Иди свои ручки заказывай и бумажки разбирай. Я, кстати, завтра вернусь домой поздно ночью. У меня сделка.
– Хорошо, удачи тебе на сделке. Спасибо, что предупредил. – Тянусь поцеловать его перед уходом в душ. Никогда не могу быть уверена, что он не сорвётся на работу и не испарится из квартиры.
– Ань, иди уже, куда шла, – уворачивается Макс от поцелуя.
По всей видимости, день у него тоже не задался. Значит, нет и смысла загружать его своими проблемами. Подумаешь, пришлось уволиться. С кем не бывает? По сравнению с делами Макса, у меня и нет проблем, если так подумать.
Глава 2
Видимо, пора искать новую работу. Смысла откладывать нет, и я всеми силами заставляю себя сесть и открыть страничку нужного сайта. Продавец, менеджер, грузчик … Ну как на зло! И ведь ничего похожего на то, чем я хотела бы заниматься. Об образовании я вообще молчу. Социологи сегодня никому не нужны. И зачем только заканчивала?…
Администратор салона красоты – большими буквами горит рекламная запись. И в голову начинают закрадываться всякие мыслишки. А вдруг … а может … ну почему бы и нет … А ведь действительно, почему бы не попробовать? Деньги обещают хорошие, да и график подходящий. Не теряя ни секунды, набираю нужный номер. Долгие гудки, наконец, сменяются мужским “слушаю”, и я договариваюсь о собеседовании. На удивление, это оказывается слишком просто. Где же подвох? Салона красоты не существует? В моем случае это более, чем реально. Тем не менее, уходя на обед, я уезжаю по нужному адресу.
Салон оказывается очень даже существующим, и даже вполне презентабельным. Светлые стены, свисающие лампы с мелкими переливающимися камешками и бежевые кресла. Меня отводят в отдаленный кабинет, как только я называю причину появления в дверях.
– Здравствуйте, я на собеседование, – сразу же с порога объявляю я, пытаясь привлечь внимание слишком взрослого мужчины за столом.
– Добрый день.
Оглядывает он меня с ног до головы и обратно. Проверяет, все ли на месте? Ничего не потерялось? Ну, видимо, его устраивает моя заводская комплектация, что мне любезно предлагают присесть напротив.
– Ну рассказывайте, где работали, сколько лет и на какой доход рассчитывайте, – бархатный мужской голос обволакивает всю комнату, создавая собой некое силовое поле, из которого не выбраться.
Я без тени сомнения рассказываю все. Скрывать нечего, как впрочем и стыдиться. Остаюсь честна, даже называя причину текущего увольнения. И до сих пор верю в свою правоту. Владелец салона ничего не отвечает мне, лишь покачивая головой. И по итогу всей моей речи он лишь встает с места и предлагает зайти в соседнюю кафешку для продолжения диалога. Я не пугаюсь и соглашаюсь, ведь такая практика достаточно распространена. Да и время светлое, людно, так что не украдут при всем желании.
Мы пьем кофе, пока начальник размышляет вслух о том, каков, на его взгляд, хороший работник. И я с ним во многом согласна. Разговор вроде бы подходит к своему логичному завершению, и я уже ожидаю хоть какого-то решения по своей персоне. Но вместо этого мужчина залезает в свой кожаный портфель и достает оттуда несколько красных купюр, которые оказывается на столе возле меня.
– Это что? – Ошарашенно бросаю я взгляд то на деньги, то на их владельца.
– Можете считать это авансом. Будете выходить на работу, – выделяет он именно это слово голосом так, будто мы говорим о чем-то противозаконном, менее серьезном, чем политическая агитация, но куда серьезнее носков под сандалиями, – дважды в неделю. Я вам буду звонить за час до того, как вы должны будете приехать.
– Не понимаю вас. График у администратора два через два. Зачем так усложнять?
– А … Кажется, мы друг друга не поняли. Я ищу личного администратора. Желательно, вечернего, иногда ночного.
– Вечернего …
Всего секунда, но как много сходится несостыковок в моей голове. Личный администратор по ночам. Странный аванс. Ненормированный график. Чересчур уверенный в себе мужчина средних лет при деньгах и с огромным … эго. Причем судя по внешности мужчины, это эго он себе наел в точках быстрого питания. А я все думала, что же за подвох. А вот оно что оказывается! И давно ли содержанка стала зваться администратором?
– Видимо, мы и правда друг друга не поняли. – Встаю я из-за стола, вытаскивая из кармана купюру в сто рублей за кофе, бросая ее на стол. – Извините, но я проституцией не занимаюсь. Ни в какой форме. Ваши деньги мне не нужны. – Отодвигаю манящие бумажки на его край стола. – Всего доброго.
И гордо выхожу из кафе.
– Можете забрать. Вдруг передумаете, – усмехается наглый мужлан, разговаривая с моей прямой спиной.
Но я непреклонна. Не замедляюсь ни на секунду, покидая помещение. И на работу я возвращаюсь бодрая, приятно взбудораженная, уверенная. Давно не испытывала ничего подобного. Приятно, оказывается, иногда дать отпор, не боясь чужих мнений. И это я даже на курс по дыханию маткой не записывалась! А ведь опасно, вдруг настолько войду в ресурсное состояние, что эволюционирую до сверхчеловека? Еще и руки лишние вылезут, от переизбытка этого ресурса.
Ну а пока я в приподнятом настроении, преисполненная всем, чем только можно, можно и начальника посетить, чтобы высказать ему все, что накопилось. Стучусь к нему и сразу же захожу, не дожидаясь разрешения.
– Добрый день! Как у вас дела? Надеюсь, все прекрасно. Ведь другого быть и не может. Вы настолько опускаете своих работников, что порой кажется, питаетесь их страданиями. И знаете, я рада, что пришлось уволится. Даже могу поблагодарить вас, ведь именно вы заставили меня сделать первый шаг! И еще, каждый человек имеет право уйти на перерыв, если это ему необходимо, если это не мешает работе. А вы всего лишь деспот, который любит отчитывать всех, видимо, боясь, что кто-то станет отчитывать вас, выискивая и высказывая недовольства. И я рада, что больше здесь не буду работать под вашим началом! И запишитесь к психологу. На всякий случай.
Борис Геннадьевич смотрит на меня, не моргая. Кажется, он вспоминает, что люди обычно дышат. Иначе почему он побледнел за время моего монолога? Может быть это удивление? В шоке ли он? Наверно. В шоке даже я, он то тем более должен быть.
– Анна, – откашливается он, запивая обильно водой свое непонимание, – срочно заберите свои документы в отделе кадров. И чтобы вашей ноги здесь не было через десять минут. Наработанную премию за полгода я отменяю.
Он вновь переходит на кашель, а я с улыбкой покидаю кабинет. Этого ли я добивалась? Конечно, нет! Рада ли я? Безусловно! Насколько же счастливая выхожу я из кабинета, будто, освещая собой весь коридор. Который, кстати, далеко не пустой. Кажется, все работники этого этажа успели скопиться за пугающими дверями, чтобы лицезреть это чудо в моем исполнении. Я выхожу молча, но широченная улыбка говорит сама за меня.
– Ты крутая, – мимолетно подходит ко мне девочка из пиар-отдела и приобнимает за плечи.
Все боятся издать хоть звук, воззвав к гневу начальника, но это и не нужно. Все можно увидеть в глазах смотрящих. Так меня провожают всем коллективом сначала до нужного кабинета, а потом и вовсе до выхода. Кто-то даже успевает пожать мне руку, пока я не покидаю здание.
Приятно, однако, побыть в роли местного героя, жалко, что медали не выдают. Но была бы я Брежневым … точно похвалила бы себя. Хотя там и не за такие заслуги одаривали золотом на булавке.
Теперь осталось лишь высказаться перед Максом. И надеюсь, он меня поймет. Только бы не растерять эту сумасшедшую уверенность до конца дня. Но вечером оказывается, не о том дне я думаю. Макс сегодня не возвращается домой вновь, оставаясь на работе. Он предупреждал, что такое может быть, но я продолжала верить в лучшее до самого конца. А вот он и наступил. Неприятно. Но и черт с ним. Зато высплюсь, как следует. А завтра вообще … гулять пойду. Совершу этот безумный поступок. Кто бы еще собрался просто пройтись по улице днем? В разгар рабочего дня? А еще и забив на дела по дому! Надеюсь, я не сошла окончательно с ума, и это помутнение скоро закончится. Но покааа … Нужно взять по максимуму от этого состояния сумасшествия и ощущения эйфории.
Глава 3
По дороге до дома маячат вывески известных магазинов. Вот бы туда зайти и, не отказывая себе ни в чем, набрать и штаны, и кофты, и даже туфли … Но пока об этом путешествии можно лишь мечтать. Денег у меня нет, от слова “совсем”. А те крохи, что получалось заработать на последней работе, буквально за пару недель заканчивались. И то на продукты. Самые дешевые. И жизнь в прямом смысле называется “от зарплаты до зарплаты”. Несмотря на то, что Макс вроде бы неплохо зарабатывает – по его словам, ведь точных или хотя бы приблизительных сумм я не знаю, но четко вижу, как он ездит на новеньком мерседесе с-класса, его получки мы не трогаем. У него есть мечта – купить собственный дом в Москве, на что он и копит, а я ему это позволяю. И дело даже не в том, что после свадьбы, которая точно когда-нибудь случится (и я обязательно дождусь этого дня!), дом будет наполовину моим. Мне подачек не нужно. Просто мужчина хочет реализоваться, а я не могу себе позволить стать помехой этому. Мой мужчина. Да и к тому же, у меня глобальных целей нет и не предвидится. Посвятить жизнь Максу – это, наверно, лучшее, что я могу сделать.
А жилья мне и так хватает. Я живу в квартире (вместе с Максом, разумеется), доставшейся по наследству от бабушки, недалеко от станции метро, причем даже не так далеко от центра. Квартира небольшая, но уютная. Двушка, больше похожая на студию с пристройкой-спальней, но все же своя. Так что денег Макса мне не нужно, пускай просто позволяет себя любить, а я буду для него удобной. В этом и есть смысл брака.
На растеряв ни капли приятного сумасшествия, поднимаюсь в квартиру. Я же теперь официально безработная! Так что могу себе позволить и затеряться на часок в белоснежных простынях, допивая остатки остывшего чая, заваренного вчера.
В голову незаметно вкрадывается мысль. Опять сумасшедшая! А вдруг Макс дома? Я же как раз готова к разговору! Уверенная и счастливая – вот мой девиз.
Осторожно ключом отпираю дверь. Если Макс все же дома, то сделаю для него сюрприз. Если нет, то и ничего страшного, что я крадусь к себе домой, будто заигралась в шпионов после просмотра очередного низкосортного сериала. И мурашками тот час прошибает изнутри. Я слышу его голос! Он правда дома! Это официально самый лучший день на свете!
Так же тихо раздеваюсь, чтобы не беспокоить Макса. Из глубины квартиры, то есть из спальни, слышится его голос, значит, скорее всего говорит с кем-то и, вероятно, по работе. Какой же он трудоголик … Главное сейчас мне ничего не испортить, как обычно оно и случается. И раз сегодня такой праздник, то нужно из спальни тихоооонечко забрать свою чашку и забабахать вкусный кофе, привезенный моим отцом с Кубы.
Душа поет, а изнутри все потрясывается. Вот сейчас будет встреча! А сколько времени мы вместе проведем! Мммм … Без преувеличений, это предел моих желаний. Кстати, отцу тоже нужно будет сообщить новость. И может быть все же устроюсь к нему в фирму … Мама меня, конечно, поддержит в любом случае, но пока не стоит ее волновать.
Я мышь. Я на носочках крадусь к заветной двери. Только бы не испортить сюрприз и не выдать себя раньше времени! Ох, как Макс будет рад …
– Это прекрасная новость, – тепло звучит его голос, отчего меня еще больше приятно разрывает изнутри. У Макса хорошее настроение. Наконец-то!
Замираю. Тишина. Вдох, выдох …
Успокоились, можно и дальше двигаться. И снова я мышь. Я невидимка. Я само величество “Тс-с-с … ” .
Стоны. Женские стоны. Пронзительные и глубокие. Мне кажется? Я совсем ку-кукнулась? Да когда успела … Вроде все нормально было … И новая волна женского удовольствия заползает мне в уши.
Что … Что происходит? Макс с … Нет! Такого просто не может быть! Мы же любим друг друга … Он не может. Он бы просто не посмел!
Очередная порция охов и ахов пробуждает во мне зверя. Пара стремительных шагов и дверь чуть ли не слетает с петель. Только я успеваю подумать, вдруг мне показалось, что я не права или все неправильно успела понять, как оказываюсь одной ногой в спальне. Пути назад нет. Не только для меня. Его нет в принципе.
А мое присутствие раскрывается не сразу! Макс на коленях и спиной ко мне. Перед ним некая женщина, занимающаяся явно не йогой, встав в позу собаки, демонстрирует свои умения.
Хлопок двери. Мой истошный крик “Макс”. Ее стон удовлетворения “Маакс”. Все сливается воедино.
И только Макс невозмутимо оборачивается, часто моргая.
– Аня? – Неуверенно шепчет неуверенный “мой” и вскакивает с кровати, прикрывая все еще работающий механизм. Хотя чего я там не видела … Но какое-то стеснение внезапно берет свое. И Макс не стыдится, не раскаивается! В его глазах нет страха. Только лишь стеснение от того, что я могу видеть его голым.
– Макс. Думаю, разговоры излишни, – взять себя в руки все же удается, как и назвать его имя с полным безразличием в голосе. – Через час ни тебя, ни твоих вещей в этой квартире не будет. Ключ оставь под ковриком.
Осанка, поднятая вверх голова, спина, – все, что может видеть Макс, глядя на меня. Но часики тикают, и мой скорейший побег неминуем. Слезы на подходе, как и мысли о разочаровании во всем, что я вообще знаю о жизни. Нужно уходить. Неважно куда, лишь бы подальше от него. Макс … Полный презрения и отвращения Макс не должен видеть моих слез. Слишком большая честь для такого жалкого человека.
– Стой! – Резким движением руки он хватает меня за плечо, мгновенно настигнув меня.
– Нам не о чем говорить, – глядя ему в глаза отчеканиваю каждое слово, вкладывая всю свою боль, что разрывает сердце.
– Это ты виновата! – Тыкает он в меня пальцем, отдаляя от себя на несколько шагов, но равновесие удержать все же удается, и я стойко выдерживаю удар. – Тебя не должно быть дома! Ты на работе! Ты всегда работаешь в это время! Какого хе …
В ушах лишь белый шум, хотя правильнее было бы долгое “пии”. Макс обвиняет меня в раскрытии его измены. И судя по всему, регулярной. Я же всегда на работе в это время! И зачем я стою, выслушивая лестные речи о себе, когда в пору дать пощечину и оборвать этот разговор? Ах да, мазохизм вызывали? Вот и он тут, затесался четвертым гостем этой безумной тусовки.
– Все сказал? – Наконец удается взять слово мне, пока Макс берет передышку, наверняка, вспоминая, какие еще высоко духовные слова остались в его словарном запасе. – Я тоже. У тебя час.
И грациозной походкой уверенной лани я покидаю квартиру. Нельзя показывать свою боль – так учила бабушка. И я строго следую ее жизненному кредо. Хотя кто бы знал, что оно мне вообще потребуется …
Глава 4
Куда идти – вот самый волнующий меня вопрос. Да, я стала свидетелем предательства. Разочаровалась в еще несколько минут назад любимом человеке и, казалось бы, практически самом родном. Но … Когда сердце рвется на части, так не хочется покидать убежище. А я вынуждена это делать. Целый час на улице … Хватит ли сил сдержать себя? Чувства вырываются наружу. Хочу кричать, бросаться всем, что попадает под ноги, давясь собственными слезами. Вытирать тушь, размазывая по всему лицу черные мазки, отражающие не только внешнее мое состояние, но и внутреннее. Упиваться собственным горем, купив на все деньги самого дешевого вина в картонном пакете. Прожить эту боль. Почувствовать ее! Но даже этой привилегии Макс смог меня лишить, сам того не подозревая.
И как я раньше ничего не замечала? Его постоянные командировки, ночную работу и отсутствие несколько дней подряд, после чего он свежим, но уставшим возвращался домой. Макс не делал меня слышать, не хотел видеть рядом. А я лишь отмахивалась, веря во что-то большее. Неужели сама боялась допустить того, что наши отношения давно закончились, и лишь я топчусь на месте, будто пытаюсь удержать ретивую ящерицу за хвост? Макс не принимал меня, только постоянно напоминал, что нужно поумнеть, даже несмотря на то, что я окончила магистратуру с красным дипломом, постоянно бегала от работы к работе, пытаясь достичь чего-то большего, чем бездумно выполнять указы глупцов за копейки. Он придирался к моей фигуре. Я толстая, – говорил он, – у меня не достаточно выражена талия, маленькая грудь, и пускай, что второго размера, но … не такая округленная, как должна быть. Я по всем пунктам шла в разрез с его идеалами, но он все равно почему-то оставался рядом. Не духовно, но физически, и то иногда. И именно по этой причине я верила в любовь. Я понимала, что раздражаю его. Неправильно ем, сплю, хожу, беру кружку и даже начинаю разговор не с той интонацией. И все равно был рядом … И я как наивная дурочка правда верила, что если бы не было той огромной любви, что я сама же себе внушила, то Макс давно ушел бы от меня. Но что на самом деле? Я просто была удобной. И продолжала бы быть! Как чувствовала, что увольнение необходимо. И именно сегодня.
Я ничего не ждала от Макса, не требовала проводить вместе каждый вечер, не просила купить мне … Да ничего не просила купить! Я хотела всего добиться сама, а ему это рвение было лишь на руку. Еще и квартира в столице площадью семьдесят квадратов оказались приятным бонусом к глупой хозяйке, не требующей даже оплаты коммуналки хотя бы поровну. За все платила сама. Квартира, продукты, проезд … Но если так подумать, что все это время делал Макс? Он давал мне надежду. Веру в то, что я могу быть любима, несмотря все мои минусы, от которых он же сам вечно пытался убежать. Надежду …
А может и хорошо, что все случилось так, как случилось? Просто пришло время наконец вскрыть карты и расставить все по местам. Время, чтобы закончить этот этап, чтобы двигаться к следующему. Да. Я ему благодарна. Несмотря ни на что. Он показал мне, как должно быть, а чего в отношениях категорически быть не может.
Глупо держать обиду, признаваясь самой себе в обратном. Я молодая, умная, красивая. И я все смогу. Я …
– Девушка, с вами все хорошо? – Врывается в мои мысли незнакомый мужской голос.Пространство перед глазами сразу же меняется. Только сейчас я могу видеть, что пришла в парк и благополучно сижу на лавочке. Еще и плачу, судя по стекающим с подбородка каплям. Но надеяться, в то, что я не заметила льющего дождя, хочется все же больше.
– Да, все … нормально, – озвучиваю я наконец свой же вывод, пытаясь не растереть тушь по лицу, вопреки мечтам.
– Вас кто-то обидел? – Не унимается мужчина, отчаянно желающий составить мне компанию. Так и нарывается на обсуждение традиционной темы после расставания “все мужики – козлы”.
– Мужчина! Если у вас в паспорте имя не Зигмунд, а фамилия не Фрейд, то не пытайтесь помочь даме, оказавшейся в душевной драме.
– Не пугайтесь, психотерапией я не занимаюсь, – мужчина оказывается хоть немного образованным, – но иногда не только разговор с незнакомцем может помочь, но и просто добрая улыбка.
– За волонтерство не платят, вы же знаете?
– Прекрасно понимаю! – Усмехается внезапный собеседник, явно чувствуя комфорт в этой не-принужденной беседе. – Но мне просто интересно, почему такая красивая девушка может плакать на лавочке в парке.
– Вас смущает то, что я не страшная? Или именно лавочка выглядит пугающе при данных обстоятельствах?
– Меня зовут Михаил. А вас?
Мужчина протягивает руку, и только сейчас я могу его рассмотреть. Хотя казалось бы, зачем мне оно надо. На удивление молодой, светловолосый (как и Макс … ), прилично одетый, с явно здоровыми зубами. При такой широкой улыбке было бы странно не заметить этого.