Глава 4
Однако воины оказались сильно преданы барону душой и телом на самом деле.
Не те еще времена, чтобы откровенное предательство называть правильным предвидением развития ситуации.
В дружине все друг за друга горой, а по взгляду барона просто умрут не глядя, иначе тут не выжить.
Даже видя наглядно нулевой результат своей стрельбы воины не бросили это безнадежное занятие. Кто-то стреляет из арбалета, кто-то достал длинный кинжал и размахивая им бежит ко мне.
Таких я сбиваю слабыми ударами маны, правда теперь больше на пол, уже не бью о стену. Стрелков ликвидирую маленькими файерболами размерами с теннисный шарик. Создаю на ладони и запускаю в последний полет в живот храбрым воинам, после чего они страшно кричат, пока внутри организма бушует пожар.
Валятся так же на деревянный пол и неистово дрыгают ногами, не в силах терпеть такую боль.
Да, со мной шутки плохи – это я всем наглядно показываю, поэтому активное сопротивление довольно быстро спадает. Правда на ногах осталось всего два лучника и два арбалетчика. Еще трое отдыхают на полу после моих ударов, а двое отходят со страшными криками, выпуская из себя продукты горения в виде вонючего дыма и криков боли.
Защитный купол все-таки показал потерю двадцати процентов своей защиты. Учитывая, что я получил в упор шесть колчанов стрел и по три-четыре болта от каждого арбалетчика – довольно неплохой результат.
Нужно будет заставить выживших воинов посчитать все, что обрушилось на меня и выяснить сколько метательных снарядов может пережить моя защита без поддержки Палантиров.
В принципе один залп сотен степной конницы может исчерпать мою защиту на раз, лучше про такое дело помнить постоянно.
Проявленная мною сейчас жестокость просто жизненно необходима, воины боятся своего барона, его сыновей и своих начальников. А должны бояться больше только меня, чем их всех, вместе взятых. Потому что поле битвы в донжоне осталось именно за мной, родные стены не помогли защитникам ни в чем.
Особенно при том, что верхушка замка уже обезглавлена.
Ну, я так надеюсь, впрочем за такую хозяйку и ее дочерей могут еще продолжить сражаться как следует воины, оставшиеся внизу и на стенах.
– Так, ты! – я указываю на крайнего лучника в строю.
– Бегом вниз, узнать, что с бароном. И его сыном, который выпал из окна. И стрелой назад! Если не исполнишь – будешь гореть рядом с этими! – я указываю своим пальцем на двух несчастных, которые так и не сдались новому господину.
Или просто не успели понять, что власть поменялась.
Или вот-вот поменяется.
– Теперь ты, который следующий, посмотри, что с ним! – я указываю на тело первого сынка барона, вздумавшего бросать в меня кубки с вином.
Воин с арбалетом в руках кладет его на пол и наклоняется над телом, чтобы через десять секунд сказать:
– Мертв или вот-вот умрет!
– Так мертв или еще нет?
– Не могу сказать, Ваша Милость! Вроде не дышит, но сердце еще бьется! – ага, уже милостью величает, это хорошо.
– Ладно, вставай обратно в строй. Так, голуби мои, есть тут такие, кто хочет прямо сейчас погибнуть за мертвого барона? Или едва живого тоже?
Молчание служит мне ответом, похоже до военных дошло, что это барона сбил своим телом первый арбалетчик. Они улетели на лестницу, снесли перила, как я понял и с размаху сломали лестницу своими телами где-то внизу.
Сломали и провалились куда-то вниз. Раз нет криков и приказов, это значит, что барону теперь сильно не до этого, чтобы и дальше организовывать сопротивление.
Иначе он себя точно проявил бы, не сдался бы ни за что после гибели своих наследников. Кричал бы и требовал моей смерти, а вот больше не кричит почему-то.
– Так, уже лучше, что не совсем дураки оказались. Что сделали с моими воинами? Теперь ты отвечай! – тыкаю я пальцем в следующего воина по очереди.
– Забрали оружие, Ваша Милость!
– И что еще? Небось побили и связали? – не верю я воину, долговязому лучнику.
– Не без этого, Ваша Милость, – сокрушенным голосом отвечает он.
– Так, давай вниз! Чтобы развязали, отдали оружие и отправили ко мне! Иначе убью страшной смертью каждого пятого!
Второй воин убегает вниз, а вот первый пока еще не вернулся.
Я встаю и выглядываю в выбитое окно, доверчиво поворачиваясь спиной к оставшимся воинам. Внизу суета, лежащего на камнях сына барона пытаются переложить на носилки, он страшно кричит и теряет сознание. К нему выбегает мать и за ней сестры, склоняются над его телом, остальные воины толпятся кругом.
Странно, как это они там оказались? Впрочем, настоящее материнское сердце чувствует, где твоим детям плохо.
Можно посочувствовать безутешным матери и сестрам, однако выбора у меня уже не было. Еще теперь придется приводить замок к покорности, только с ними, оставшимися хозяйками, суетящимися на глазах у дружины, это такой сложный процесс. Придется опять убивать воинов, слушающих приказы своей хозяйки, поэтому нужно как-то ее с дочерьми изолировать.
А что может быть лучше ухода за своими сыновьями? Для капитуляции баронессы со всем замком?
Пока они явно не жильцы, но пара процентов моей маны вдохнут в переломанные тела жизнь и дадут мне возможность договориться со сходящей с ума баронессой.
Воины в обеденной комнате не стали пробовать воспользоваться моей повернутой к ним спиной, сдержали такие глупые порывы. Поэтому я скомандовал им отойти в сторону, сам подошел к телу молодого барона и достав из кармана камень, пустил пару процентов маны на голову и шею. Кажется, что именно они больше всего пострадали при столкновении со спрятанной за штандартом стеной из красного кирпича.
Молодой парень сразу как-то задышал активно, похоже, что я успел вырвать его из объятий смерти.
А лица стражников преисполнились удивления, видя такую мою заботу о почти умершем прежнем хозяине.
– А вы что думали? Что я только убивать умею? Нет, я могу вылечить своей силой любую болезнь или рану. Кроме смерти мне все подвластно! Понятно вам?
Народ закивал спешно головами, услышав такие истории про необыкновенные чудеса в моем лично исполнении.
– Теперь ты, – указал я снова на первого воина. – Дуй вниз, передай баронессе, что ее сын здесь пришел в себя и может с ней говорить. Скажи, что я его подлечил, поэтому так сразу он не умрет.
Воин убегает по лестнице, я выхожу за ним следом и пытаюсь разглядеть, куда подевался сам барон. Пока вижу только сломанные перила лестницы и дыру в конце ее, там выломано пару досок, закрывавших стену. Значит, барон где-то там, но раз никто не бежит меня атаковать – он или очень хитрый, или уже не может ничем руководить из-за ран.
Потом я снова выглядываю вниз в окно и вижу, как посыльный что-то негромко сообщает баронессе. Та отрывается от сына, перестает ему вытирать лоб платком и смотрит на меня, задрав свою красивую голову.
– Баронесса! Вам стоит подняться ко мне! И мы спокойно договоримся о моей помощи вашим близким людям!
Тут же пара стрел со стен замка летит ко мне, часовые там еще не в курсе моих возможностей. Да все воины внизу тоже ничего про них не знают, ничего не видели из произошедшего здесь и не штурмуют донжон только потому, что пока баронесса занята сыном.
Ждут приказа от баронессы, все же их тут под четыре десятка осталось, один десяток при мне сейчас оказался.
Однако при штурме они точно будут не на моей стороне.
Стрелы на глазах у всех зрителей отскакивают от моей головы и падают вниз, находя еще и там какого-то неудачника. Судя по раздавшемуся вскрику.
– Эй, стрелки! Еще один выстрел и все, готовьтесь страшно умереть!
Однако ретивые дозорные не воспринимают мои слова сильно издалека, стараясь еще раз попасть как следует.
Есть повод наказать их и продемонстрировать остальным внизу мое могущество.
То есть один все же проявил зачатки благоразумия, лук натянул, но не стреляет, ждет второго.
А вот второй пустил стрелу не глядя на своего товарища, тогда я отправил ему крошечный огненный мячик в ответ. Стрела опять бессильно упала вниз, а файербол, повинуясь моему взгляду, нашел спрятавшегося за кучей камней бросившегося удирать от него стрелка.
Зрители внизу разглядели мой горящий мячик, послушали истошные крики горящего заживо лучника и с дружным боевым кличем вскинули оружие, собираясь штурмовать донжон.
– Это уже становится утомительно, – только успел подумать я, как предложенная наживка была наконец-то крепко заглочена баронессой.
А куда ей еще деваться? Раз я так свободно тут выглядываю в окна, значит и ее сына добью при попытке нападения. Теперь он мой невольный заложник.
Только с мужем или сыновьями она может тут долго и счастливо править. А так придется брать в мужья какого-то любого рыцаря очень спешно и распихивать дочерей за соседей.
Сейчас всем явно не до этих хлопот, да и я все еще в замке занимаю донжон.
Она сурово прикрикнула на всех вояк, скомандовала им что-то и, подхватив подол своего платья, вошла в дверь донжона.
Смелая женщина, не боится сама прийти к свирепому захватчику, чтобы посмотреть, что с сыном.
Дочери, прелесть какие красотки, остались около брата, а бравые вояки еще и прикрыли их щитами, спасая от моего коварства.
Что я, как этот карлик-колдун, слечу вниз и ухватив красивые тела поперек пояса, взмою с ними в небеса, гадко смеясь.
Вскоре баронесса с красиво-искаженным лицом взлетела на наш этаж и кинулась к сыну, упала перед ним на колени, прислушиваясь к его дыханию.
Он тоже открыл глаза, услышав свое имя, назвал матушку по имени и я узнал, что зовут ее Мириэлинда.
А его Гинтер, и второго брата Жандор, он сильно разбился, может пролежать полгода в лубках, как я слышу.
Может и пролежать, конечно, если я его с братом сразу же не добью, как обязательно положено поступать в таких случаях новому хозяину замка.
Не мной придуман сей мудрый обычай насчет того, чтобы обязательно зачищать поляну от выживших конкурентов.
– Так, хватит этих нежностей! Баронесса, предлагаю вам сдать замок на милость Моей Милости! Взамен обещаю никого не убивать, не лишать женщин и баб чести.
Понятно, что такие обещания звучат слабовато для охваченной горем и справедливым гневом хозяйки, однако у меня есть предложение, от которого она не откажется ни за что.
– А чтобы вы меньше раздумывали и не заставляли умирать своих людей напрасно…
– Их для этого и кормят, чтобы они умирали за своих хозяев! – гордо вскинула голову дворянка.
– Я обещаю очень хорошо подлечить ваших сыновей.
– И мужа! – тут же добавила она.
Ну, вот муж совсем в мои интересы не вписывается, честно говоря.
– Как вы докажете свои слова, сэр рыцарь? Что можете вылечить кого-то?
– Смотря что с вашим мужем. Про него пока не буду ничего обещать. А вашим сыновьям помогу, это они сразу почувствуют. Раны заживляются мной просто за минуту.
– Условия мои принимаются безоговорочно, иначе и ваши сыновья, и остальные воины просто умрут и никто уже не сможет их оживить, – добавляю я.
– Спросите у сына, что у него больше всего болит? – приступаю я к лечению.
Вскоре я узнаю, что мучительно болит правое плечо, поэтому в качестве задатка трачу на его плечо процент маны и командую заносить наверх второго сына. После этого лечу и его немного, чтобы он перестал стонать и требую у баронессы объявить имя нового хозяина замка.
На местных воинов у меня определенные расклады имеются, а так придется их бить и колотить до полного истребления.
Зато видно, что мои умения в излечении произвели на любящую мать неизгладимое впечатление.
Пока баронесса высовывается в окно и сообщает собравшимся внизу воинам и многочисленной обслуге, что замок переходит под управление сэра рыцаря Ольга Прота, приехавшего недавно.
Потом уже я спускаюсь вниз, смотрю на суету и начинаю пинками гонять вояк, чтобы привели мне моих парней.
Парней приводят, досталось им хорошо за все это время, лица в крови и за бока отбитые держатся.
Пока развязывают, я немного успеваю подлечить им лица и ребра, затем разрешать найти тех, кто их бил, пока они находились в плену и рассчитаться по накопившимся долгам.
– Все быстро построились! – командую уже на правах официального хозяина, пусть моя власть идет от пока разрешившей мне командовать баронессы.
Ничего, недолго будет такое чувствоваться, придется самому всех по местам расставить.
Большой кусок придется есть по частям, то есть брать замок под себя постепенно. Одному это совсем трудно, только с поддержкой своей команды я могу как-то провернуть такую комбинацию.
А команда мне нужна сильно благодарная, а не морально побитая и стонущая.
Поэтому я разрешил моим парням кулаками и дубинками расплатиться с больше всех их притеснявшими воинами барона под моим личным присмотром. А особо недовольных этих справедливым процессом шмякнул об стенку донжона.
Где они и остались валяться, медленно приходя в сознание.
После такой демонстрации моей силы количество недовольных проводимой экзекуцией резко уменьшилось и вскоре вообще совсем пропало. Теперь прежде боевые, суровые мужики понимают, что новая власть совсем не шутит, а приказы придется исполнять, как положено. Раз уж хозяин сам пригласил меня в гости, а теперь весь замок попал под управление чертова колдуна со своими присными.
Вот так, пока слуги вытаскивают из-под перил тело барона, коварно пробитое каким-то обломком доски в шею и придавленное тем самым туповатым арбалетчиком. Арбалетчик зато на теле барона выжил, хотя ему тоже здорово досталось. Пока баронесса с дочками наверху в донжоне хлопочет над пришедшими в себя сынишками. И ставит им примочки и всякие горячие компрессы. А вот градусники не ставит за неимением таких предметов.
Я беру под себя командование над осиротевшими по моей воле стражниками и дружинниками, демонстрирую собранным четырем десяткам служивых, что теперь их яйца и сама жизнь в моем крепком колдунском кулаке.
Мужики тут собрались матерые, таких не заставишь слушаться себя на расстоянии. Как только я выеду из ворот, так власть сразу же переменится. Или вояки пойдут в разнос, тогда баронессе и особенно ее дочкам не позавидуешь. Или останутся верны прежним хозяевам, что скорее всего.
Но у меня есть свое решение такой проблемы, скоро я его обнародую неблагодарным зрителям.
Ну, не прямо сейчас, пока все получили как положено по мордам и задницам, пусть еще это переживут, поэтому немного попозже.
После этого назначаю своих на руководящие посты, к ним в помощники местных служивых и требую вернуть боевую мощь замка на прежний уровень. Постоянным и неусыпным бдением и патрулированием окрестностей.
– Враг на подходе! Я хочу знать, когда он появится в пределах видимости! Отправляйте дозоры!
Нужно занять народ боевым расписанием и подготовкой к нападению на замок.
А сам возвращаюсь в донжон, где любуюсь прекрасной баронессой и говорю ей, что сделка между нами вполне состоялась.
Мои вещи за мной носит один из смышленых лучников, который быстрее всех понял, что сила именно за сэром рыцарем. Ну или просто притворяется, однако мои таланты на всех в замке произвели большое впечатление.
Никто больше не хочет вызвать мой гнев и заиметь негасимый шарик в своем животе.
Прямо, как что-то из Данте Алигьери про последние круги ада.
– Могу еще потратить немного своей драгоценнейшей силы и облегчить страдания ваших сыновей! Святой Сиал позволяет мне лечить даже тех людей, кто поднял на меня неправедно свой меч.
По лицу баронессы хорошо понятно, что у нее свои понятия о том, что праведно или неправедно в ее замке.
Однако она держит его при себе, умоляя облегчить страдания сильно переломанных сыновей.
Я ее конечно радую снова процессом излечения, давая выбраться ее неразумным детям из пучины охвативших их тела страданий.
Только очень немного подлечить, ибо совсем здоровые они начнут сразу же хулиганить, поэтому окажутся убитыми навсегда. И это я тоже доношу до баронессы, чтобы иметь возможность за хорошее и просто отличное поведение выплатить ей премию в виде опять небольшого излечения родных, но очень плохо себя ведущих и непослушных детей.
В хлопотах по освоению захваченных территорий я провожу весь оставшийся день и вечер.
Занимаю весь верхний этаж под свою спальню, все мое добро правильно расставлено за большой кроватью в самой большой комнате. На дверь я ставлю магический замок, давно уже не занимался таким делом. Мои воины ночуют подо мной на четвертом этаже, уже под ними лежат и бредят сыновья баронессы. Она сама с дочками бдит около них неотлучно.
Однако ближе к полночи один из моих воинов стучится ко мне и спрашивает разрешения пропустить бывшую хозяйку замка. Это тот же Олис и по его лицу понятно, что он догадался, почему она пришла сюда.
Ну и я тоже понимаю, однако это не мешает мне тщательно обыскать таинственную посетительницу, снимая по очереди многочисленные детали ее туалета. Оставляю ее в одной сорочке и внимательно рассматриваю прелестное лицо при свете свечей.
– Никому я еще не принадлежала, сэр рыцарь, кроме своего мужа, – робко намекает она, однако я ее перебиваю:
– Понимаю твои затруднения, однако здоровье наследников владения гораздо важнее, чем твоя непорочность и стыдливость. Ничего, я тебя многому научу и даже поправлю здоровье, чтобы ты всегда вспоминала меня.
Да, гонял баронессу полночи по разным углам кровати, так и не позволив загасить свечи, как она привыкла.
– Заниматься любовью в темноте, это как жить с завязанными глазами при ярком светиле. Учитесь, моя милая, вам ведь теперь снова замуж выходить, вы же вдова теперь. Зато свободная, красивая и богатая, что главное.
Видно, что эта мысль уже посетила симпатичную головку довольно страстной дворянки. Наверняка, что ее муж и барон был еще тот тиран на семейном уровне, поэтому свои преимущества в новой жизни она уже зримо ощущает.
Потом отпустил ее, пообещав утром еще подлечить сыновей. Да, вот так беру плату натурой с нее и не стыжусь.
Ведь лечить ее отпрысков я не обязан, хорошо, что еще не добиваю безжалостно, как явно лишних мне наследников.
Поэтому совесть меня не мучает, снова делаю добрые дела, как самый светлый волшебник.
А то, что пришлось убивать – так они сами виноваты, напали беззаконно и смерти моей желали, а мне ведь еще столько хорошего добра придется сделать местным людям.
Утром завтракаем очень солидно, посещаю наследников, трачу на них по проценту маны и командую выезжать из замка моей новой дружине.
– Да, всех воинов, кроме раненых и увечных, в строй! Когда вернусь – полечу их, а теперь не до этого.
Сорок воинов барона выезжают со мной в первую поездку, пока трое моих остаются в замке присматривать за новым владением сэра рыцаря Ольга Прота.
Такие вот теперь расклады выходят.
Глава 5
Да, вот так я решил пока попробовать сохранить замок за собой – оставив только верных мне воинов в нем в качестве гарнизона.
Пусть их всего трое, это явно лучше, чем совсем ничего.
Может и не особо верных именно мне, только во враждебном окружении деваться им теперь особо некуда.
Или еще могут перейти на сторону баронессы, чтобы оставаться тогда служить в новом, пока гораздо более многочисленном коллективе.
Воинов из дружины при захвате мной замка погибло и вышло из строя с десяток человек, так что вакансий открыто много, возьмут с руками и хорошо мотивируют.
А времена такие, что опытные воины буквально на вес золота, всем необходимы и нигде их нет.
Основная часть королевской армии воюет на севере континента, причем довольно неудачно по слухам, приходящим оттуда. Здесь остались только запасные и резервные отряды с невысокой боевой выучкой. Какой-то расчет может быть только на дворянские дружины, но своими десятками воинов против сотен степняков они могут только в замках отсиживаться.
Что бы уже потом, когда урги уйдут, собирать выживших и начинать строить новую жизнь на пепелище.
А замок покойного барона де Куинжи гораздо побогаче моего будет, подвалы забиты едой, зерном и овощами. Народа побольше, стража вооружена и защищена явно дороже. Морды у них толще, а девки в обслуге пышнее, хорошо народу под своим бароном жилось, более сытно в любом случае.
Конечно здесь мои воины будут чужими какое-то время, однако военному человеку – где есть место для сна, кормят от пуза и выдают какую-то денежку, там и Родина.
В этих исторических условиях, конечно.
Да и сам замок гораздо неприступнее нашего, дольше продержится при штурме.
Впрочем скорее всего все равно не устоит при слаженной атаке нескольких сотен степняков на стены. Здесь тоже нет такой сплошной защиты от стрел, как я уже приказал мастерить на стенах в своем укреплении. К именно такой войне с засыпающими стрелами степняками местные дворяне точно не готовились.
Да и вообще, военные люди всегда готовы к прошлой войне, это известная всем аксиома.
Хотя лучников и арбалетчиков у барона де Куинжи припасено было солидно, ничего не скажешь. Для атаки на меня он быстро набрал десяток и еще пара на стенах дежурила, очень грозная сила против соседей. А вот против степняков уже не очень, быстро погибнут в открытой перестрелке при подавляющем численном превосходстве последних.
Там на стенах такое дело, как метко стрелять, конечно, требуется, однако таких узких специалистов лучше беречь. Точно и сильно камни на головы штурмующих кидать могут и простые мужики.
Может еще баронесса всех слуг из мужиков и остальную прислугу организовать, чтобы толпой парней забить, однако я точно чувствую, что сейчас это не случится. Пока висит этакой морковкой возможность подлечить сыновей моей маной перед ее красивым лицом – ничего такого прекрасная Мириэлинда устраивать не станет.
– Только, – раздумываю я, сидя позади своего нового войска с важным и одиноким видом. – На хрен мне вообще сдались хлопоты с новым приобретением. Ну, захватил я его только потому, что пришлось продуманного барона и его дерзких сыновей бить по-настоящему из-за ловушки, которую они мне устроили.
Устроили и сами в нее попались, как и я думал.
Зато своих людей я спас, как и рассчитывал. В чистом поле порубили бы их ко всем чертям за пару секунд, точно не успел бы ничего предпринять для их спасения.
Только что с замком делать дальше то? На двух стульях сидеть – попа порвется.
Если своими воинами местных разбавить? Так у меня всего двенадцать человек в строю, а тут под пять десятков с больными и пораненными. Ничего не выйдет, простыми мужиками, одетыми как воины их не обмануть.
Ладно, до Вурума еще можно прокатиться с сильным отрядом, показать свою воинскую силу, да и безопаснее это в какой-то степени. И хозяева города внимательнее отнесутся к словам заезжего рыцаря, когда за его спиной сорок мечей, копий и луков в одном укреплении и десяток в другом.
Чем тогда, когда он приперся всего с тремя воинами и чего-то не по теме пальцы гнет.
Еще мой замысел состоит в том, чтобы в замке не осталось боеспособных воинов, которые будут мешать моим парням присматривать за баронессой и ее дочками. Запрещено им мной покидать донжон, должны только около сыновей и братьев находиться покалеченных.
Но разве уследят парни за всеми посетителями, разве смогут поставить на место властную хозяйку?
Ну, есть на это какой-то шанс, особенно когда все боеспособные воины выехали сопровождать меня в город.
А вот когда они все там, мы с моими людьми постоянно находимся в окружении враждебно настроенных к нам воинов, у которых я убил кучу друзей и приятелей, не говоря уже про самого барона.
Это сколько времени придется перетаскивать их на свою сторону? Разрываться между двумя владениями?
Проще тогда самому на баронессе жениться! Хорошая, кстати, идея!
Приятная она женщина по этому делу и замком управлять хорошо умеет.
Только, это возможно, если бы я не знал, как могу легко уйти отсюда в гораздо более интересующий меня мир Черноземья.
И уйду, просто нужно провести здесь какое-то время, тогда заодно можно помочь местным людям пока просто выжить.
Естественно, что я не собираюсь строить свою империю или даже республику на этой части континента насильственным путем. Не вижу в этом никакого особого смысла, да и просто не созрело общество для такого уровня радикальных перемен и своего развития.
И сам не хочу, еще хорошо понимаю, что бывший простой слесарь, ставший относительно сильным магом, не готов к управлению государствами, тем более практически в одиночку без верных людей.
Это в фантастических романах попаданец сегодня утром был еще менеджером по оптовой продаже канцелярских товаров, торговал скрепками например. Днем удачно свалился со страху с дерева на вожака лесной банды и сломал ему шею, вечером он уже предводитель разбойничьей шайки, завтра барон и так далее и тому подобное.
А так-то да, захватывай замки, становись графом, создавай свое герцогство или что у них тут еще есть за несколько лет. Вникай в местную жизнь, интригуй, находи союзников, разбирайся с врагами или теми, кто просто стоит на твоем пути. Веди победоносные войны с соседями, как привык в компьютерных играх всех побеждать.
Захватывай королевскую власть, приводи непокорных вассалов огнем и мечом к признанию твоей монаршей воли. А таких будет очень много, да почти все, откровенно говоря.
Если ты какой-нибудь младший сын самого захудалого местного барона, или просто оказался каким-то чудом в его теле, тогда у тебя в сто раз больше шансов сделать такую карьеру и оказаться на престоле королевства.
Где уже можно начинать сеять разумное, доброе, вечное полными горстями.
Когда с тобой окружающим дворянам все ясно, история твоей семьи тоже известна, поэтому дерзай и добивайся. Используя великое и непостижимое для местных умение кричать громче всех в прошлой жизни «Свободная касса!!!»
Чем в том случае, когда ты никому не известный до сих пор товарищ из ниоткуда, да еще прославленный в молве народной теперь колдун, вынырнувший по общему мнению из самых глубоких глубин самого адского ада.
Попробуй что-то такое предпринять и все, поголовно все хозяева королевства окажутся твоими непримиримыми врагами. Высшая знать, остальное дворянство, вся церковь, а значит – и все простые крестьяне с жителями городов, все будут мечтать убить тебя.
Какой бы ты не оказался Великий и даже Величайший Маг, толпой тебя запинают рано или поздно.
Как банда лягушек могучего льва затопчет, если их миллион.
Не говоря уже о соседних странах и их властителях. Они равнодушными к таким соседям не останутся.
Тут как раз за горами находится государство сильно верующих и очень могучих воителей.
Только верующих не в Святого Сиала большей частью, как в королевстве, а в его учителя по их вере, Святого Вериила.
Прямо – целая такая страна, как Тевтонский орден, нацеленная нести истину своим язычникам-соседям мечом и огнем. И ведь она уже приступила к процессу перевоспитания заблудших соседей, захватила для этого большой кусок королевства.
Вопросы теологии, кто кого учил и был предтечей – это совсем не интересно для меня. Только за это имя и другой способ исполнения религиозного знака соседи из-за гор готовы сжигать, а в лучшем случае вешать сотни и тысячи еретиков, не колеблясь ни секунды в своем богоугодном деле.
Такие вот у них глубоко укоренившиеся убеждения по жизни, у этих конченных фанатиков.
А тут Черный колдун или Темный Властелин оказался на троне – даже нечего и гадать, что тогда станет основной идеей религиозного государства – это сжечь его, зарядить в пушку, которых тут еще нет и выстрелить над морем во время шторма.
Чтобы все частички пепла от проклятого колдуна разлетелись по всему миру и чтобы не могли никогда в будущем встретиться друг с другом.
Так что – это точно не мой путь, тысячами невинных смертей пробиваться к престолу и потом так же тысячами чужих жизней удерживаться на нем.
Чтобы каждый раз ложиться спать с пистолетом и кинжалами в обнимку, ожидая непрошенных ночных гостей.
А задницу все равно придется вытирать теми же лопухами, пусть аккуратно нарезанными и сложенными в красивую коробочку. И никакого интернета в обозримом будущем!
Так что – сильно не увлекаемся, далеко идущих планов не строим на будущее, делаем, что можем и радуемся жизни. Хотя бы телу красивой баронессы, не смотря на ее не такой уж и юный возраст.
Ну, фигуру шикарную она сохранила с грудью тугой, не зря институт кормилиц для дворянских деток здесь так хорошо развит. И сама с удовольствием учится новым техникам из моего развитого мира, явно ей муж последнее время маловато внимания в постели уделял.
Все о расширении владения и новых земельных приобретениях радел, да сочных молодых девок из прислуги с удовольствием переворачивал.
Ну, здесь возраст около сорока лет – это уже уровень дожития для взрослых женщин после рождения кучи детей. Остается только внукам радоваться и молиться почаще.
Ехали мы весь день с перерывом на обед, пока за холмами не появились стены города.
Тот же услужливый лучник мне теперь прислуживает, рюкзак с Палантирами я спрятал в местный мешок, фузея и карабин в чехлах не привлекают такого уж внимания своим инородным видом. Мужик уже попросил меня после обеда немного помочь ему с поясницей:
– А то, Ваша Милость, по две недели не могу разогнуться и лук натянуть даже. Сейчас еще ничего, а так не могу воевать толком.
Теперь понятен его интерес, чтобы господин был обслужен и всем доволен. Пообещал ему, как вернемся, решить проблемы со спиной. Вижу, что и остальные воины внимательно прислушиваются к моим словам, однако пока просить не решаются так прямо.
За все время в пути и даже за обедом я недовольных взглядов не заметил, сильно передо мной вояки не стелются, но и никаких враждебных непоняток для меня не создают. Служивый народ пока никак не высказывает мне свое мнение насчет узурпации власти и относится вполне терпимо к своему новому вожаку. Просто едут и едут, дозоры рассылают, службу несут нормально.
Больше мне от них и не требуется пока. Вот вылечу лучника, тогда сами придут, в ноги упадут, чтобы помог с болячками.
Город находится уже не в осаде, однако большое количество подвод с дарами полей и огородов перед воротами говорит о том, что власти города торопятся пополнить припасы и готовятся к очередным проблемам с кочевниками.
Как оказалось, уже готовятся к новой осаде, ибо предыдущую город выдержал без особых проблем, положив со своих высоких стен не одну сотню степняков вонять на всю округу своими разлагающимися телами.
Не принято, похоже у степных воинов заморачиваться с телами неудачников.
Наверно именно этой вони осаждающие и не вынесли. Ушли, но обещали вернуться в силах великих.
А стены и правда сильно высокие здесь, метров по двенадцать высотой и внизу еще ров имеется, правда пока без воды.
Останки неудачников собирает похоронная команда с замотанными материей лицами и вилами в руках.