Хомопанк

Пролог

Человечество достигло той стадии развития, когда всю работу быстрее и качественнее стали выполнять роботы и машины. Результат – повсеместная безработица наряду с высоким градусом напряжения, связанного с образовавшейся бездной между богатыми и бедными. Наличие людей, которым в сложившихся реалиях требуется поддержка, убыточно для власть имущих и бизнеса. Отсутствие заинтересованности в оптимальном решении данной проблемы, отрицание необходимости введения безусловного базового дохода – лишь некоторые причины наступления Нового мирового порядка. Мы можем только гадать, каким был бы мир, если бы Сильные пошли другим (безусловно, более сложным, но гуманным) путем.

Коннор Флетчер, изобретатель, биолог

Апеллируя к нравственности, ответьте себе на вопрос: будете ли вы объяснять стаду овец, почему ведете их на убой?

Матиас Бауэр, писатель

Скинувшись, все бедняки смогут купить разве что одну самую дорогую в мире машину, в то время как состоятельный человек имеет возможность купить несколько. Из этого следует, что совокупный капитал бедных не принесет столько прибыли, сколько принесут богатые.

Артур Фишер, бизнесмен, глава нефтяной компании

Деньги больше не существуют! Нам не нужно платить за товар или услугу: чтобы получить что-то эксклюзивное, стоит лишь обратиться к Сильному, который с помощью машин произведет нужный товар. Всё остальное создадут и доставят роботы! Предпринимательство стало хобби, никак не работой. А если нужен специальный человек, то мы обратимся к Системе! Связи – вот двигатель прогресса. Благо я знаю всех, а все любят меня!

Кассиопея, артистка, певица

За пятьдесят два года до Дня покаяния.

Парнишка шел по заснеженной дороге – ее никто не чистил, поэтому проторенная пешеходами тропинка была узкой. Он опасно скользил: тяжело сохранять равновесие, когда у тебя руки заняты пакетами с алкоголем: отец послал после учебы за выпивкой.

Когда запыхавшийся уставший парень таки добрался до запущенной общаги, у входа его встретил друг. Он курил, но в темноте лица не было видно – лишь огонек разгорался ярче при затяжке.

– Что ты здесь делаешь? – спросил парень с пакетами.

– Стою, жду тебя.

Они были ровесниками, жили по соседству и с детства знали друг друга, вместе участвовали в соревнованиях по шахматам, в которых один из друзей постоянно одерживал победу. Парень с пакетами всегда выигрывал.

– Подожди, отнесу бате.

– Я с тобой.

Отец по обыкновению сидел на диване, уставившись в телевизор, – там как раз шла его любимая политическая передача. Мужчина, как капризный ребенок, которому не дали вожделенную игрушку, потрясал кулаками и ругался на экран (хорошо, что гости программы его не слышали).

– Пап, я всё купил, – сказал сын.

– А ну! – замахнулся отец. – Поставь всё сюда! Живо давай! Иди там занимайся, чем ты там обычно занимаешься.

То, что его сын был талантливым изобретателем и просто гением, не волновало родителя – он интересовался только делами недосягаемых, обладающих властью, людей, всем тем, на что не мог повлиять. На диване он был и президентом, и экспертом, и врачом, и психологом, но за пределами квартиры работа на заводе не приносила должного удовлетворения. А ребенок был настолько на него не похож, что иной раз мужчине становилось стыдно.

– Пошли, – махнул рукой парнишка, отвернувшись от отца.

Вместе с другом они поднялись на лифте на последний этаж – они любили стоять на балконе, рассматривая оттуда район напротив, где жили состоятельные люди. Там и снег чистили, и люди были добрее, и вид, в целом, радовал глаз.

– Ты получил приз? – спросил парень, который, не переставая, курил.

– Нет еще, – ответил другой. – Да и какой там приз… так, копейки.

– Я подал заявление в университет. Помнишь, о котором мы говорили?

– Ого! И что?

– Поступил.

– Поздравляю!

– Поступить-то я поступил, а вот как туда поехать? И на что жить? Денег-то совсем нет. Сами еле перебиваемся.

– И что будешь делать?

Парень грустно вздохнул:

– Что-что, заработать я не успею – пробовал, не вышло. Учеба начинается через две недели.

– Кредит?

– Мы и так банкроты, какой кредит.

Парни посмотрели на квартал «богачей» – сплошняком особняки с авторским ландшафтным дизайном.

– У них-то никаких проблем с поступлением нет, – произнес один.

– Почему наши родители такие? – спросил другой. – Мама не хочет искать работу получше, сказала, чтобы я вообще не лез к ней.

– Мой батя тоже не ангел. С тех пор как мама ушла, я его не узнаю. Он… даже не смотрел чемпионат. Говорит, что интеллектуалы сейчас никому не нужны.

– Говорит, что ты бесполезный?

– Бывало.

– Он не прав: интеллектуалы нужны, но только если ты сможешь доказать свою пользу богатым. Например, ракетостроение: космические туристы – кто? Явно не твой отец. Тот, у кого есть деньги, возможности, тот и полетит. Свалит с этой планеты.

– Всё будет только хуже, вот увидишь: капитал преумножает капитал, большая рыба поглощает рыбу поменьше. Скоро нас – тебя, моего папу, меня, твою маму – как класса не станет. Подумай сам: что мы умеем делать? Мы не выживем, когда у нас придут и заберут всё – мы не умеем вести хозяйство, и у нас нет денег, чтобы оказаться в среде тех, кто будет нас объедать. Средний класс заменят роботами – они и работу выполняют быстрее и качественнее, и не требуют никаких социальных гарантий. А еще лучше – нас сделают роботами, вот и всё: вколят тебе витаминки, поместят в капсулу, где ты будешь жить в виртуальной реальности – радоваться тому, что не видишь, как всё на самом деле.

– Уже никто не хочет видеть вот этого всего. Что-то надо делать.

Друзья задумчиво глядели вдаль: вот миленькая девочка в смешном розовом зимнем комбинезоне выскочила из двери особняка прямо в снег.

– Если бы сейчас кто-то захотел от нас избавиться, – сказал парень другу, – то никто бы и слова не сказал. И никто бы не узнал правду.

– А что если… они и правда захотят? – спросил другой.

– Как?

– Ты подумай, ты же у нас гений. Это возможно?

– Конечно возможно. Но это уже из конспирологии.

– Послушай, – парень взял новую сигарету, – что, если бы мы предложили большой рыбе способ избавиться от мешающих ей медуз? Пожалуй, рыба бы нас не съела?

– Если ты сможешь доказать свою полезность, которая выражается в получении соответствующей прибыли…

– Хм, – задумался парень, затягиваясь. – Это интересно.

– Я боюсь тебя, когда ты так делаешь.

Парнишка положил руку на плечо друга, подбадривая:

– Если мы захотим, то сможем изменить мир.

Друг задумался:

– Возможно всё. Кстати об этом – что если бы медуза смогла доказать, что она нужна большой рыбе?

– Как это? Что медуза может предложить?

– Она может ужалить другую большую рыбу… точнее – человека.

– Возможно.

– Бо́льших высот всегда достигают люди, которых более влиятельные люди считают полезными, даже если менее влиятельным так не кажется. К сожалению, средний класс вступил в обреченную на проигрыш борьбу с машинами, потому-то их труд так мало оплачивается: труд моего отца стоит копейки, потому что робот выполнит работу в несколько раз быстрее и качественнее. Что, если создать среду, в которой человек будет развиваться согласно потребностям тех, кто желает и в состоянии обеспечивать выбранного индивида? Подумай, сколько талантов мы теряем в борьбе за кусок хлеба: у них просто не остается времени и сил, чтобы воплотить свою мечту в реальность. Медуза, у которой есть возможность доказать большой рыбе, что в ней нуждаются. Что думаешь? Организовать людям возможность доказать свою состоятельность, не отвлекая их вопросом выживания?

– Не проще ли убрать в принципе всех, кто зарабатывает там… меньше стольки-то? Остальных заменить роботами, как ты говорил.

– По твоей логике, люди вообще не нужны.

Друг улыбнулся:

– Мне нужен ты.

– Да ладно тебе.

– Должен же я тебя когда-нибудь переиграть.

Глава 1. Александр

За пятьдесят один год до Дня покаяния.

«Солнце над долиной потерянных душ» – бестселлер писателя Матиаса Бауэра – именно эту книгу Александр читал в поезде, по дороге в научный городок, отправившись на работу своей мечты. Потерянными душами, конечно же, являлись все люди: книга представляла собой различные зарисовки из жизни богатых и бедных, счастливых и несчастных, здоровых и больных – истории переплетались и в конце концов воссоединялись, словно влюбленные после долгой разлуки. На последних ста страницах Матиас заставил молодого человека задуматься о некоторых вещах, посмотрев на них с иной точки зрения: какую бы общественную позицию ни занимал человек, он всё еще остается личностью, у него есть собственные причины для того или иного поведения. В то время когда всё старались упростить, категоризировать до минимума – хорошее и плохое, Матиас призывал к открытости и диалогу, даже если кажется, что слова бесполезны.

Худощавый невысокий парень восемнадцати лет с острыми чертами лица и широким лбом решительно тряхнул коротко стрижеными кудрявыми волосами. Яркие изумрудные глаза блеснули – Александр собирался достичь всех возможных высот. И однако, как это часто бывает, безрассудная молодость уживалась с отрицанием мирового порядка и бунтарством. Ему хотелось быть на вершине – он ненавидел всех, кто там находился, но одновременно с этим страстно желал оказаться среди них. Александр собирался играть по собственным правилам – ему только предстояло столкнуться с жестокостью внешнего мира, требующего безоговорочного подчинения сильным. Молодой человек был уверен: он не такой как все и уж кто-кто, а он никогда не превратится в еще одно незначительное звено в замкнутой цепи человеческих взаимоотношений – он сломает систему и изменит мир. Он сделает его лучше.

Заинтересованные лица приметили его на конференции: юный изобретатель сформулировал концепцию общественного пространства, в котором бы осуществлялось развитие людей следующего поколения, – Комплекс, где будут предоставлены возможности для того, чтобы всё свободное время воспитанников было посвящено личностному совершенствованию для будущей работы на тех, кто эти возможности готов оплатить.

Научный городок имени Хиггса^[1] поистине потрясал воображение: здесь в атмосфере инновационных открытий и научных изысканий жили и работали выдающиеся представители человечества – лучшие из лучших. Это было живое воплощение проекта Комплекса, разработанного Александром, но в несколько ином, специализированном формате: если концепция изобретателя заключалась в создании объекта, где человек развивался бы в любом выбранном для него направлении, будь то искусство, ремесло, спорт, да что угодно, то в научном городке занимались, как ни странно, наукой.

Частенько в городок организовывали туристические поездки – сойдя с поезда, Александр был встречен гидом на машине. Седой мужчина добродушно приветствовал счастливчика.

– Вас можно поздравить? – спросил он у Александра по дороге. – Последний раз я вез сюда принятого на работу сотрудника пять лет назад.

– И с тех пор никого не приглашали? – удивился парень.

– Никого. Может, кто-то другой возит их, но мне довелось наблюдать лишь туристов.

Молодой парнишка, которого забрали из серого, загаженного захолустья, диву давался, проезжая мимо ухоженных и чистых обочин дорог, красивых улочек, на которых аккуратно построили дома в классическом, приятном для глаз, спокойном стиле с милыми придомовыми садиками.

– Вот бы и мой сын был таким, как вы, – вдруг сказал гид.

– Почему? – спросил Александр.

– Он весь в телефоне – не хочет ничего делать. Я понимаю: сейчас тяжелое время – даже если ты работаешь двадцать четыре на семь, это еще не значит, что ты сможешь обеспечить свою семью, но надо же чем-то заниматься. Родитель многое не требует: лишь бы ребенок был порядочным человеком и занимался тем, что ему больше всего нравится. А моему сыну ничего не нравится. Он говорит, что всё бесполезно, что сама жизнь не имеет значения. Он хотел бы стать знаменитым блогером, но в то же время боится этого: думает, что превратится в посмешище, а проще говоря, не верит в собственные силы. Найти работу на время тоже отказывается: говорит, что работа подавляет его моральное состояние. Представляете?

Что в воспитании понимал восемнадцатилетний парень, который, несмотря на постоянное давление со всех сторон, боролся за осуществление своей мечты? Мог ли он понять непутевого сына? Нет, Александр жил в совершенно другом мире, где не было места праздному бессмысленному шатанию в поисках смысла жизни. Поэтому молодой изобретатель промолчал, не желая резким высказыванием огорчать этого милого, добродушного человека.

Они заехали на территорию городка, проехав мимо зданий, каждое из которых было архитектурной диковиной: вот дом-книжка, другой выполнен в стиле кубизм, следующий напоминает фонтан, но эффект падающей воды создается за счет применения особых, неизвестных изобретателю, строительных материалов – гибких, но прочных.

– Приехали, – сообщил гид, паркуясь возле здания, спроектированного, по всей видимости, архитектором-постмодернистом: огромные треугольные «лепестки» из стекла и бетона, накладываясь друг на друга, образовали гигантский устремленный ввысь бутон.

Из необычного здания навстречу прибывшему гостю вышел смуглый, широкоплечий, крепко сложенный мужчина: он приветливо протягивал свои массивные руки Александру.

– Здравствуй, – крепко пожал руку незнакомец. – Хасан Коч, – представился он.

– Александр, – кивнул молодой человек.

Хасан учтиво поблагодарил гида, напоследок приложив руку к сердцу, и попросил изобретателя проследовать за ним.

Парень проходил мимо таких же увлеченных, как он, людей: с горящими глазами, светящимися уверенностью в том, что их работа важна. Именно таким он и представлял себе Комплекс – сообщество специалистов, не обремененных вопросами религии и социальными обязательствами, которые стремятся к гораздо большему, чем размножение. Наконец-то он среди своих!

– Тебе очень повезло, потому что сегодня мы празднуем день рождения нашего хорошего коллеги, – сообщил Хасан.

– Правда? Здо́рово!

Коч привел гостя в разгар праздника: в зале под потолком висели шарики, а на длинном столе стояло столько еды, сколько Александр в жизни не видел: изысканные закуски – всё высшего качества и отменный, многолетний алкоголь. За окном светило солнце, чудесный июльский день, а веселящиеся люди наполняли зал еще бо́льшим теплом и радостью; Александр застыл в дверях – он привык жить в серости, среди малодушных и бездушных людей, вынужденных употреблять некачественные продукты и носить дешевую одежду, но здесь всё иначе – прямо рай.

Хасану пришлось подтолкнуть Александра в толпу – он тут же перезнакомился со всеми, не стараясь запомнить имена. Молодые люди и девушки: красивые и умные, успешные и настолько же великодушные, все с удовольствием жали изобретателю руку, а вели себя так, будто знакомы с ним уже по меньшей мере лет десять. Никаких формальностей и стеснения, никакого отстранения, никто не смотрел на Александра как на человека, которому здесь не место – когда-то на него так смотрела учительница, когда мальчик посмел ей перечить: никто не имел права ставить под сомнение учебную программу. Отец говорил: «Не высовывайся, ты что, лучше всех знаешь?» Но Александр и правда знал и понимал больше, чем сверстники, и стремился к недостижимому идеалу и поэтому он здесь.

Он это заслужил.

Кто-то сунул ему в руку бокал с шампанским – улыбаясь, Александр поднял бокал вверх и произнес небольшой тост за здоровье юбиляра, которым оказался седой старичок с тростью – старший профессор среди «школоты». Пожелания носили самый общий характер, поскольку парень лично не был знаком с профессором.

– Пойдем, – шепнул Хасан.

Они вышли из здания, прошли через аллею к густой ивовой роще, в которой спряталась длинная одноэтажная галерея.

Александр с Хасаном вошли внутрь, они увидели громадный экран, возле которого столпились какие-то люди. На экране появилась карта мира, тут же вся поверхность планеты разделилась на области, окрашенные в красный, зеленый, синий цвета. Наблюдая за молниеносно сменяющимися на экране данными, люди кричали, свистели, передавали друг другу деньги.

– Что это такое? – поинтересовался Александр.

– Симуляция, – ответил Хасан.

– Симуляция чего?

– Раз в месяц каждый разработчик создает симуляцию уничтожения планеты с разными сценариями: война, болезни, астероид, если хочешь – любые варианты. Деньги ставятся на количество и характер потерь.

После радостного приема, хотя и не в честь приезда Александра, изобретатель смутился, не зная, что думать. Он посмотрел на Хасана: мужчина наблюдал за игрой, широко и вполне искренне улыбаясь.

Проводник же, заметив странный взгляд парня, спросил:

– Разве не весело попробовать предсказать будущее и выиграть немного денег?

– Просто… не знаю. Мы говорим о сценариях конца света, фактически.

– Слушай, ты играешь в компьютерные игры?

– Играл, да.

– Там ты убиваешь людей, верно?

– Персонажей.

– То есть симулируешь убийства, верно?

– Верно.

– Чем это отличается от того, что мы делаем здесь? Ведь никто не собирается воплощать эти сценарии в реальность, – убеждал Хасан. – Но всё же ты новенький, привыкнешь, что здесь к простым работягам за пределами научного городка относятся с некоторым предубеждением. Если мы всё время будем думать о том, чего хотят другие, или беспокоиться, как бы не создать что-то способное причинить им неудобства, мы никогда не сможем выполнить свой научный долг, – Хасан положил руку на плечо Александра. – Мы делаем работу, которая важнее, чем забота о благосостоянии сидящего на диване любителя телевизора, верящего в то, что Земля плоская.

– А во что веришь ты? – спросил Александр. – Наука и вера, по сути, две стороны одной медали. Пока гипотеза, например, о существовании какого-то объекта не доказана, ученый вынужден верить в то, что объект существует.

Хасан улыбнулся:

– Не сто́ит думать, что ученый – бездушное, безнравственное существо.

Они вышли на улицу и медленно пошли по аллее.

Хасан продолжал:

– Если хочешь знать, в научном городке очень мало атеистов. Об этом не принято распространяться, но в сердце каждого существует что-то невидимое, помогающее тебе в трудную минуту. Большинство из нас называет это провидением, но я придерживаюсь мнения, что это дело рук Вселенной. То, что ты здесь, – судьба или, скажем, предначертанное Вселенной, запланированное событие, которое ты проживаешь каждый цикл рождения.

– Придерживаешься многомировой интерпретации квантовой механики^[2]? – уточнил Александр.

– Так и есть.

– Хотелось бы и мне в это верить, – вздохнул Александр.

Хасан остановился:

– А тебе никогда не казалось, что Вселенная оберегает тебя? И в тот самый момент, когда ты был близок к смерти, чудом оказался жив?

– А со стороны и не скажешь, что ты веришь в чудеса, Хасан.

– Не в чудеса, а в программу. В симуляцию, во Вселенную. Переменные данные на то и переменные, что могут изменяться, но постоянные величины всегда одни и те же.

Александр прищурился, задумавшись:

– …я что-то потерял нить разговора.

Мужчина улыбнулся:

– Меня иногда заносит, но ничего – у нас будет всё время мира, чтобы поговорить об этом. Что ж, покажу тебе, где ты будешь работать и отдыхать.

Изобретатель с улыбкой поблагодарил Хасана за экскурсию.

Александра разместили в жилом корпусе в одной комнате с другим сотрудником городка, но уже ближе к вечеру, когда парень вернулся с прогулки, чтобы отдохнуть, он никого не застал. Посмотрел на наручные часы – довольно поздно, двенадцать. Может быть, его сосед всё еще празднует день рождения уважаемого профессора?

Парень лег на кровать, вытянулся – несмотря на насыщенный день, спать совсем не хотелось. Протянув руку, он открыл нараспашку окно – горячий, насыщенный запахом хвои, воздух наполнил комнату – и глубоко вздохнул.

Дверь распахнулась: прислонившись к косяку, в дверях стоял предполагаемый сосед – в доску пьяный щуплый мужичок в мятой расстегнутой рубашке, выбившейся из брюк, с расстегнутой ширинкой. Пьянчужка икал, не выпуская из рук пустую бутылку из-под шампанского.

Александр поспешил помочь будущему коллеге – он подхватил его, когда помятый жизнью сосед уже собирался упасть.

– О, а ты у нас новенький, да? Ик… – бормотал мужик. – Давненько, ик, у нас не было… новеньких.

Последнее слово он прошептал прямо в нос пареньку – и ему захотелось бросить ношу, чтобы не отравиться перегаром.

– Ты принял таблетки? – вдруг спросил мужик – Александр еле-еле усадил его на вторую кровать.

– Какие таблетки? – недоумевая, поинтересовался молодой изобретатель.

– Ик, сонные! Сно-твор-но-е, – по слогам проговорил мужик.

– Не понимаю, о чем ты.

Парень сел на свою кровать напротив, вдыхая как можно больше свежего воздуха из окна – открыл ведь до прихода алкаша – как знал.

Мужик погрозил пальцем, закатывая глаза.

– О, ты можешь стать, ик, свидетелем, странных событий, – алкаш глотнул побольше воздуха, задержал дыхание, выдохнул. – Потом не говори, что я тебя не предупреждал.

С этими словами сосед упал на кровать и тут же уснул. Александр пожалел соседа: наверное, он много работает, устает, поэтому вынужден заливать негатив алкоголем. Парень аккуратно снял с него ботинки, поднял на кровать его ноги, уложил голову на подушку, забрал из рук пустую бутылку, выкинул в мусорное ведро.

Теперь можно и самому немного отдохнуть; ведь он не дочитал книгу Матиаса Бауэра – достал из сумки, лег и принялся читать. И как-то незаметно для себя заснул.

– А-А!!!

Жуткий вопль прокатился в ночи – так без предупреждения воет аварийная сигнальная сирена – Александр тут же проснулся. Подумал, было, показалось. Вздохнул, отложил книгу, перевернулся на другой бок. «А-А-А-А!!!» На этот раз он вскочил, выглянул в окно – ничего. Посмотрел на соседа: спит без задних ног. На улице тоже никого; нет, должно быть, у него и правда галлюцинации: это ведь охраняемый научный городок – здесь не может происходить ничего страшного. Несколько минут прислушивался к тишине – никаких воплей. Снова лег, стал анализировать: даже если предположить, что крик был реальным, это определенно мужской голос; его сосед по комнате вернулся настолько пьяным, что ничего не соображал, возможно, кто-то еще напился до невменяемого состояния?

Александр еще минут двадцать лежал, внимательно, чутко прислушиваясь, – ничего кроме стрекотания сверчков.

Нет, ему определенно показалось: надо заснуть – утро вечера мудренее.

Как водится, у алкоголиков плохой сон, поэтому, когда Александр проснулся, его сосед уже был на ногах. Точнее: на карачках у туалета. Парень подошел к мужчине, сочувствующе посмотрев на него.

– Так долго праздновали? – поинтересовался Александр.

Мужик сел на пол, схватившись за голову:

– Черт, прости. Что я вчера делал?

– Не знаю, что ты делал до того, как зашел в комнату, но потом ты сказал мне выпить таблетки и отключился.

– Понятно. Как тебя зовут?

– Александр.

– Роб, – представился мужик.

– Роб, – обратился к соседу парень, – тебе нужна какая-то помощь?

– Нет, – махнул рукой сосед, – я просто… а, неважно. Всё будет в порядке.

Александр уже собирался выходить, чтобы отправиться на работу в специально оборудованный для него в городке офис, как Роб остановил его:

– Слушай, про таблетки я ведь не просто так сказал.

– Что? – спросил парень.

Смутившись, Роб сел на кровать – всё еще полностью не пришедший в себя, помятый и не выспавшийся.

– Я не знаю, где ты раньше работал, но здесь мы занимаемся только тем, чем скажут. Нас имеют, Алекс, как проституток. Этот городок существует только за счет богатеньких, готовых заплатить за лекарство от болезней или инъекцию, продлевающую жизнь. Если ты думаешь, что тебе удастся создать что-то, что сделает жизнь всех людей лучше, ты ошибаешься, – результатами нашего труда будут пользоваться только те, кто за этот труд заплатил. С одной стороны, это логично, правда? А с другой – разве они имеют право решать, что кто-то достоин лучшего, а кто-то нет?

– Роб, если тебе это не нравится, тогда почему ты всё еще здесь? Я точно знал, куда еду и что созданное мной будет служить именно тем, кто обладает значительными финансовыми ресурсами, поскольку в этом суть моего проекта, – возразил Александр.

– Почему я здесь… – задумался Роб. – Тебе предстоит это пережить. Представь, что из свалки, на которой ты жил, тебя переселяют в шикарные апартаменты, – захочешь ли ты возвращаться на свалку?

– О чем ты? – спросил Александр.

– Увидишь сам.

Роб не первый в научном городке говорил загадками, изъяснялся так, будто у него в голове царила неразбериха, – вспомнить хоть Хасана.

– Прости, – произнес парень. – Ты говорил что-то про таблетки. Так зачем они мне?

Мужик почесал затылок:

– В городке живет ИИ – искусственный интеллект.

– «Живет»? Я не понимаю.

Роб покачал головой:

– Именно «живет» – это на удивление эмоциональное существо. Откуда оно тут взялось, не знаю, но ходят слухи, что его десятки лет назад выкрали из утопического города для избранных, построенного где-то во льдах.

Такой бред даже молодой, склонный к фантазиям парень вытерпеть не смог – Александр пошел к двери, не желая больше слушать соседа. Но ведь и сказать об этом он не смеет – негоже обижать и без того страдающего после попойки человека.

Роб вздохнул.

– Может, ты слышал ночью крики? – спросил он.

Александр остановился и резко обернулся:

– Я действительно что-то слышал.

– Это ИИ слушает и транслирует на громкоговорители городка записи пыток.

– Пыток кого?

– Своего создателя.

– Роб, ты не шутишь? – спросил изобретатель, снова подходя к соседу.

– Да зачем мне такое выдумывать?! – возмутился мужик.

– Я могу увидеть этот ИИ?

– Знаешь такого – Хасан Коч?

– Ага, он вчера показывал мне городок.

– Странно, что он не упомянул об ИИ. Может, не хотел всё сразу взваливать на новичка?

– И Хасан сможет провести меня к ИИ?

– Если сочтет возможным, да.

Роб встал с кровати, подошел к окну, взял лежащую на комоде пачку сигарет, достал одну и закурил, выдыхая дым на улицу.

– Ты смотрел научно-фантастические фильмы, сериалы когда-нибудь, а?

– Конечно смотрел.

– Ну так вот, этот ИИ – самая настоящая живая машина. Смекаешь?

– Уровень технологий… – задумался Александр.

– Это нынешний уровень ниже того, что был пятьдесят лет назад. Все наши наработки берут свои истоки с тех времен, когда мы еще не родились. Наша задача лишь доработать то, что имеется, и отдать тем, кто заплатит.

– Признаю, Роб, ты меня очень заинтриговал, – констатировал Александр.

Наконец-то мужчина довольно улыбнулся:

– Спроси у Хасана – он знает.

Новичка в научном городке имени Хиггса ждала работа, к которой он никак не мог приступить до тех пор, пока вопрос с ИИ не будет решен, – уже из офиса Александр позвонил Хасану: они договорились встретиться в столовой в обеденный перерыв.

– Это действительно так – в городке функционирует ИИ. Это машина, которая анализирует происходящие в мире события, выдавая наиболее вероятные варианты их развития, – объяснил Хасан.

– Предсказывает будущее? – шепотом спросил Александр.

– В общем-то – да.

– И оно же включает записи… пыток?

– К сожалению, нам практически ничего не известно: ни кто машину спроектировал, ни кто разместил ее здесь. И мы не можем ею управлять. Нам было сказано только то, что мы должны следить за работоспособностью машины и обязаны отключить ее в случае, скажем так, непредвиденных ситуаций.

– Очень интересно. Знаешь, я думал о том, что за моим Комплексом мог бы следить ИИ. Создание приближенной к бесконфликтной среды возможно только, если над людьми надзирает машина.

– Ты думаешь, что человек-управляющий не подходит, потому что на него можно повлиять? Но ведь мы используем алгоритмы для контроля за мыслями людей.

– Я говорю об ИИ, функционирующем в интересах людей, но независимо от них, как машина, о которой ты рассказываешь.

Хасан задумался.

– Просто размышляю вслух, – признался Александр.

– Нет, послушай, это хорошая идея. Автоматизация процессов высоко ценится у заказчиков.

– Ты можешь показать мне ИИ? – спросил изобретатель.

Пауза – растерянность.

– Для твоего проекта?.. – осторожно спросил Хасан.

– Именно.

Полукруглая стена, состоящая из плотно примыкающих друг к другу вычислительных блоков с мигающими огоньками на панелях, ожидала: компьютер редко кто-то навещал, и случалось это только по какой-нибудь веской причине – будущее узнать или пожурить за то, что машина опять разбудила всех посреди ночи. На этот раз машина ждала гостя – она знала обо всём, что происходило не только в городке, но и в мире.

Александр рассматривал высокую стену, пытаясь понять, почему все говорят, что этот компьютер «живой». Хасан встал рядом.

– Ну и махина, – пораженно произнес изобретатель.

– Она появилась здесь задолго до моего прибытия в городок, – пояснил Хасан.

Машина решила вступить в диалог:

– Почему в Комплексе планируется обучение людей с нуля, а не переучивание для достижения аналогичной цели – подготовка полезных Сильным кандидатов?

Александр вопросительно посмотрел на Хасана – мужчина шепнул:

– Сильными машина считает богатых, наших заказчиков.

– Мне повторить вопрос? – спросила машина.

У изобретателя пробежали мурашки по телу – механический голос не на шутку пугал.

Александр решился ответить:

– Потому что затраты на переобучение всегда выше.

– Вы приехали в научный городок как раз вовремя, – произнес компьютер.

– Правда? – удивился Александр.

Но на этот раз машина не посчитала нужным отвечать – некоторые огоньки на стене погасли, компьютер самостоятельно перешел в режим ожидания.

Хасан указал Александру, что пора покинуть помещение.

– И что, эта машина предсказывает будущее? – поинтересовался изобретатель, когда они вышли на улицу.

– Да. Предсказания, конечно, не стопроцентные, но вероятность предполагаемых исходов очень высокая.

– Мне хотелось бы создать что-то подобное для Комплекса. Возможно ли поработать с ИИ?

Хасан задумался:

– Нужно получить разрешение. Не у каждого есть доступ.

– А у кого он есть?

– У основателя городка – Оттона Вульфа. Он не только наследник, пожалуй, самой известной династии в мире, но и выдающийся ученый. Без преувеличения, великий человек. Связаться с ним непросто.

– Но кто-то же передает предсказания машины… Сильным, как их назвала программа, – напомнил Александр.

– Насколько мне известно, все данные поступают напрямую Оттону. Тебе нужна помощь с проектом? Обратись к нашим специалистам по искусственному интеллекту.

– Хасан, – серьезно произнес изобретатель, – всё, что создается в мире в данной области, не идет ни в какое сравнение с тем, что скрыто в этом городке. Мне не нужен какой-то там специалист – я должен поговорить с Оттоном.