001
ОтложитьЧитал
– Давай сделаем так, Бэримор! – Джон сделал лицо строгим и назидательным.
– Я как ваш хозяин разрешаю вам иметь семью и дам соответствующие заявки в мэрию. Тем более, мэр мой хороший знакомый.
– Вы сможете зарегистрировать свои отношения и не прятаться от нас по углам. А-а-а… – Джон запнулся. Он хотел сказать, что – то еще. Но из головы совершенно вылетело что.
– Вы только поработайте еще немножко. – Выручила мужа Афелия.
– Хорошо? – Бэримор благодарно проскрипел колесиком ближе к хозяйке.
– Скажем годик-другой. Подыщите себе достойную замену, обучите их всему что знаете и можете быть свободными… Так, Джон? – Джон облегченно вздохнул.
Проблема оказалась не столь сложной.
– И еще! – Изменив интонации на требовательные, решил довести дело до логического завершения, Бэримор.
– Что еще? – Начал багроветь Джон.
– Мы хотим венчаться в церкви Святого Патрика. Это та, что рядом с городским парком. Я уже заказал себе праздничный чехол из черного шелка с атласными отворотами. Черный изумителен на зеленом.
– Ты что верующий?! – Оторопела Афелия.
– Иже еси на небеси… – Забубнил Бэримор. – Да святится имя твое да придет царствие твое… Во веки веков… Мадам! Это же так красиво! Я весь в черном… э-э-эмне…мой… моя… погреб в грузовике… В белом! Чтобы обязательно в белом грузовике! А вокруг деревья. Кустики. Птички поют. – Бэримор замолчал.
– Аминь… – Кисло добавил Джон, и перекрестил двуперстно затылок камеры Бэримора.
– Мы обещаем подумать над этим. Хорошо Бэриморчик? – Афелия с едва сдерживаемыми слезами гладила бар по полированной столешнице.
– Бедненький. Как же мне тебя жалко. – Джон пожал налитыми плечами.
Мужчин жалеть не принято. Принято считать, что они в участии и помощи не нуждаются. Но кто их об этом спрашивает этих мужчин?
Ему тоже сейчас было не сладко. И бар и погреб влетают в такую копеечку, что придется пахать с удвоенной силой для того чтобы залатать в бюджете пробоины.
Может быть, даже придется подработать рекламой Педи Гри Пала. Там самые высокие гонорары. Но… Работа очень не престижная.
Продюсеры не любят актеров снимающихся в рекламных роликах корма для животных.
Вот тоже странность. Если бы Джон снимался в рекламе Тойоты, то ситуация была бы совершенно другой. Но кто – же ему даст в живую сниматься в такой(!) рекламе?
Там давно работают виртуальные актеры. И по ряду параметров они превосходят живых на порядки.
Они не болеют. У них редко, чрезвычайно редко бывают депрессии.
Они потрясающе красивы. В конце концов, они легко могут сменить внешность, и им не потребуется выкладывать огромные суммы хирургам.
Труд программистов стоит гораздо дешевле.
Нет! С виртуальщиками тягаться бессмысленно, нужно идти к старику Маку-шестому. Тот по старинке работает с живыми актерами и вроде бы платит не плохо.
– Две мясных котлеты гриль… – Замурлыкал себе под нос Джон.
– Объеденье соус-сыр… Все на булочке с кунжутом… Овощи… Салаты там… Разные… Мн-э-э… Млин…
– Джон! – Афелия тронула Джона за руку.
– Ты не здоров?
– Ну, да! – Подумал Джон. – Только заикнись о недомогании.
Она сразу же подаст на развод.
В брачном контракте черным по белому записано: Соитие не менее пяти раз в неделю. Последнее было как раз вчера. Сегодня у Джона выходной.
Он расправил плечи и выпятил грудь вперед. Мужчина болеть не должен. Джон сжал зубы и оттянул уголки губ к ушам.
– Все просто отлично, дорогая!
– Ну, вот и хорошо. – Облегченно вздохнула Афелия. Джон был замечательным мужчиной, замечательным любовником, остроумным, заботливым, внимательным.
Но он был уже третий год!
За столь длительный срок явные достоинства уже не кажутся чем-то особенным. А вот недостатки вырастают до непотребных величин, иногда Джон казался таким занудой!
Афелия склонила голову на бок, окинула Джона оценивающим взглядом с головы до ног. Джон продолжал улыбаться.
– Вроде ничего себе мужчина… – Сказала она себе и рискнула ему улыбнуться.
Напряжение спало. На некоторое время ее нелепый наряд перестал раздражать Джона, а Афелию перестало раздражать то, что Джон постоянно думает о деньгах.
Раздался мелодичный сигнал охранной системы, предупреждающий о том, что к их участку кто – то приближается.
Джон стряхнул с себя оцепенение.
Возбуждение, предваряющее путешествия ему нравилось.
– Нам пора, дорогая – улыбнулся он супруге более искренне. – Это транспорт.
– Ах! – Всплеснула руками Афелия.
– Что такое? – Встревожился Джон.
– Макияж! – В ужасе закрыла лицо ладонями его супруга.
– У тебя замечательный макияж, дорогая! – Попытался он успокоить свою любимую.
– Он для дома! – Укоризненно посмотрела Афелия на Джона. – А мне на улицу выходить!
–Хорошо… – Поник Джон буйной головой к наручному калькулятору.
Ткнул на две кнопки. Получалось, что задержка рейса еще на час обойдется ему в три с половиной тысячи.
Он в напряжении закусил губу.
– Я быстро! – Попыталась оправдаться Афелия и пулей взлетела по лестнице в гардеробную.
Там же находилась и макияжная комната. Она не в пример гардеробу, занимала меньшую площадь. Всего около сотни метров. Точной цифры Джон не знал, поскольку появлялся там чрезвычайно редко.
– Джон… – Бар толкнул столешницей хозяина под коленку.
– Что тебе, Бэримор? – Грустно отозвался Джон.
– Коктейль?
– Спасибо.
– Может соку?
– Апельсиновый. Немного водки и лед.
– Ага! – Обрадовался Бэримор и быстренько соорудил необходимое. Он даже воткнул в стакан полосатую соломинку и добавил фиолетовый бумажный зонтик. Джон благодарно кивнул. Взял запотевший стакан и сделал длинный вкусный глоток, игнорируя соломинку Бэримора.
– Джон… А, Джон. – Не унимался Бэримор.
– Я слушаю… – Джон поставил отпитый сок на столешницу.
– Вы должны меня понять… Годы идут, а мы не молодеем…
– Я понимаю. – Отозвался Джон. – Годы действительно идут.
Хочется быть счастливым… Хотя бы немного.
– Хочется, Бэримор. Очень хочется.
Охранная система напомнила еще раз о том, что на территории участка Афелии и Джона находится чужой.
Джон посмотрел на часы. До начала транспортировки оставалось еще двенадцать минут. Ребята из Теле-Портал-Транс свою работу знали. Были пунктуальны до долей секунд.
– Хочется, чтобы на утилизационном боксе была не просто табличка с датой сборки и датой демонтажа. – Тосковал по несбыточному Бэримор.
– А что – то такое о чем бы помнили. Ведь так? – Он снова толкнул Джона под колено. –
– Еще соку?
– Нет, спасибо Бэримор. – Джон тревожно посмотрел на часы.
Скоро ребята постучатся в двери, и тогда каждая секунда аренды установки сверх норматива будет обходиться Джону в доллар.
Фрахт мобильного телепорта и без этого стоил не дешево.
Три тысячи на двоих. Еще восемьсот баксов за багаж.
В общем, бабки улетали так быстро, что могло не хватить даже тех миллионных запасов, которые Джон сделал почти за десять лет усердной работы.
– Хочется Бэримор, очень хочется!
В дверь постучали. Не нажали на кнопку дверного звонка, а именно постучали.
Это было знаком особого уважения. Для этих целей в престижных домах вывешивали снаружи древние молоточки с подушками для того, чтобы это было удобней делать.
На двери висело бронзовое дверное кольцо семнадцатого века.
Очень дорогое. – Афелия! Дорогая! Нам пора! – Напрягся Джон. Он двинулся к двери не обращая внимания на надоедливого Бэримора.
– А еще хочется, чтобы в старости. Это тогда когда мои детали сносятся совсем, и я уже не смогу смешивать коктейли. Наши с Погребом дети приезжали бы к нам – старикам на рождество.
–Или день благодарения. Нет, лучше на Рождество. К, сожалению, я не умею запекать индейку. Хотя, можно заказать готовую. Сейчас ведь все можно заказать. Правда, сэр?
– Правда, Бэримор.
– Но принято индейку готовить самому. В доме. У нас будет дом, сэр!
–Обязательно будет!
–Афелия!!! – Джон позабыл о том, что жена его слышит.
– Да, родной. – Услышал он воркующий голосок. – Уже бегу. Еще пара штрихов. И тени… Ну и мазочек помадой и карандашом оттенить. Да, Джон! Мне еще нужно ресницы подкрасить! Ты не против, дорогой?
– Нет… – Устало вздохнул Джон.
– А если индейку приготовит в доме служанка по найму? Это будет прилично, сэр? – Не унимался Бэримор.
– Будет. – Кивнул Джон.
Его мозги теперь работали лучше хронометра.
С карточки каждую секунду утекало по доллару и он ничего не мог с этим поделать.
Если отправить ребят из Теле-Порт-Транс обратно, то неустойка за срыв рейса по неуважительной причине может стоить Джону половины его годового дохода.
Хотя, может быть суд и признает желание Афелии произвести впечатление на дельфинов обстоятельствами непреодолимой силы. Но это только в том случае, если судья будет человеком, да еще мужчиной, да еще и женатым.
Шансов маловато.
– Афелия! – Взревел Джон. – Мы опаздываем! Поторопись!
– Бегу! Лечу! Мчусь! – На втором этаже раздался грохот упавших с высоких полок склянок.
– Ой! – Услышал он голос супруги и похолодел.
Она наверняка поцарапала лак на ногтях и если она возьмется красить их заново, то он может уже сейчас писать заявление на получение социального пособия.
– А я вас тоже приглашу, сэр! – Отчаянно мечтал Бэримор.
– Отвали! – Рявкнул на надоедливый столик Джон.
– Простите, сэр! – Настаивал бар. – Но это же – естественно! Мы же столько лет вместе! Я приглашаю вас прямо сейчас! Приходите к нам есть индейку, скажем лет через сто пятьдесят. Я еще буду ничего себе старичком. – Он весело хихикнул. Джон потеющей рукой сжал кредитную карту. Ему казалось, что она теряла в весе почти физически. Еще минуту назад она весила на доли грамма тяжелей.
– Я все! – Раздалось отовсюду. Соунд-Деливери свою работу выполняла исправно.
– Ура… – Мысленно отреагировал Джон. Он подошел входной двери и приоткрыл створку.
Снаружи полыхал огнем зев телепортационной установки.
Достаточно было только занести ногу и сделать шаг.
Однако Афелия могла чего ни будь напутать, и поэтому Джон стоически дождался пока она спустится с лестницы, соберет выпавшую из ридикюля экстренную косметику, сходит в ванную комнату за салфетками, предположит что в туре понадобятся наличные деньги и найдет детскую копилку в виде свинки Пигги из древнего кукольного сериала с шестью долларами мелочью.
Но когда она начала колотить копилкой об угол Бэримора, решив, что дополнительные триста граммов груза обойдутся слишком дорого, и копилку лучше разбить сейчас, Джон не выдержал – он заграбастал ее в объятия, от чего супруга зашлась восхищенным вздохом, и длинным тигриным прыжком бросился в огонь телепорта.
Сказочного вам отдыха… – Прошелестел не к месту Хоттабыч. Он даже не мог предположить – насколько его слова окажутся пророческими.
Глава 2
Крымский полуостров встретил Джона натуральной соленой прохладой.
Джон вывалился из огненного круга вместе с Афелией прямо на галечный пляж.
Ребята из Теле-Порт-Транс настроили установку настолько точно, что он даже не ушибся. Он резво отскочил в сторону, поскольку следом должен прибыть контейнер с запасами первой необходимости.
Отдых от цивилизованного общества должен быть по их договоренности, закрепленной на бумаге и заверенной нотариально непременно диким, т.е. лишенным общепринятых благ технического прогресса.
Однако СВЧ печь, надувной домик, спасательные жилеты, походная одежда, лекарства, лодка, радиостанция на случай подачи сигнала SOS, топливо для открытого огня, горючие брикеты для барбекю, продукты питания, пресная вода и прочее должны быть в обязательном порядке.
Это договор, о их запоздалом медовом месяце тоже предусматривал.
Афелия настояла, чтобы Джон включил в перечень невод и прялку с льняной паклей.
Зачем Джон так и не понял. Он привык удить рыбу электрической удочкой со встроенным ультразвуковым сканером, низкочастотным манком и системой целевого подвода приманки к рыбе и думал, что здесь сможет обойтись привычным снаряжением.
Однако что сделано то, что сделано.
Транспортный контейнер, несколько обугленный, но в приличном состоянии вывалился из телепортационного круга и криво лег на бок.
Сияющее кольцо немедленно погасло.
Теле-Порт-Транс перенастраивал цель для другого клиента.
Джон опустил Афелию на окатыши приморской гальки. Поставил так, чтобы каблуки попали между камешками во избежание немедленного падения благоверной, и двинулся к контейнеру.
Тот веял жаром. Почему внешняя поверхность черных металлов после телепортации нагревается – Джон не знал.
Как то ему удалось застать на телевидении лично господина Гордона – человека весьма уважаемого в научном мире, учредившем премию в четыре раза больше нобелевской за особые успехи в расшифровке иероглифов Фестского диска. И тот ему сказал, что это связано с пространственной структурой молекул железа. Но Джону, на эту структуру было, в общем, наплевать. Он знал, что внутри контейнера есть все необходимое для отдыха и оно в замечательном состоянии.
Кстати, пиво от телепортации только выигрывает. Компании, производящие этот древний напиток уже пробовали его обрабатывать телепортацией, но оно получалось слишком дорогим и поэтому, пока не пользовалось спросом.
Однако отдыхающие о таких замечательных свойствах телепортов знали, и обязательно прихватывали с собой на природу баночку-другую.
В контейнере должны были находиться, целых восемь упаковок этого бодрящего напитка.
Джон надавил за все еще горячий рычаг, запирающий опломбированный замок. Тот со скрежетом повернулся, и двери к изобилию дикарского отдыха наконец, открылась.
– Ура! – Восхищенно воскликнула Афелия и захлопала в ладоши.
Она скинула туфли и, не обращая внимания на то, что осталась босиком, ловко запрыгала по гальке ближе к Джону.
– Дорогой! – повисла она у мужа на шее. – Я тебе так благодарна! Это же просто чудо! Ни одного супермаркета! Ни одного робота-продавца! Ни одного торгового агента! – Она отпустила Джона, и сделала широкий жест рукой, обращая его внимание на опоясывающую пляж неровную гряду скал, настоящее зеленое море и великолепный галечный пляж.
– Угу… – Согласился Джон и попробовал пролезть в контейнер.
– Джон! – Ухватила его Афелия за брючный ремень.
–Что? – Застыл Джон с поднятой ногой.
–Ты меня до сих пор не поцеловал!
–А-а-а… – Улыбнулся Джон. Он ловко развернулся. Облапил супругу и запечатлел смачный поцелуй у нее на щеке. Поцеловать в губы он не осмелился.
Макияж для улицы и все такое. Афелия после поцелуя улеглась головой у него на плече и надолго замерла.
–Афелия, любимая… – Нетерпеливо запереступал Джон дорогими мокасинами по гальке.
– Нужно разобрать вещи. Поставить домик. Достать снасти. Начать готовить ужин.
– Ха! – Обиделась Афелия. – Ты это сделаешь в пять минут!
– Да? – Удивился Джон. Он в этом сильно сомневался, но если супруга так в него верит, то…
– Милый… – Без тени опаски прильнула к нему Афелия.
– Ага… – Догадался Джон. – Вот что значит макияж для улицы. – Он страстно приник к устам девушки. В последний раз целовались они действительно давно.
– Ой! – Десять секунд спустя, встревожилась Афелия.
– Что случилось? – Вытянул лицо Джон. Он подумал, что макияж оказался не настолько стойким насколько он предполагал.
– Солнце, Джон! – Афелия закрыла лицо руками. Втянула голову в плечи и повернулась к морю спиной.
– А что с солнцем? – С нарастающей тревогой озаботился Джон.
– Оно светит! – С нотками отчаяния в голосе произнесла Афелия.
– И что? – Джон угрожающе вертел головой. Для порядка растопырил руки в стороны, ожидая опасности отовсюду одновременно.
– Крем! Джон! Крем для загара! – Стучала босой пяткой о гальку взбешенная супруга – Ты хочешь, чтобы у меня на носу облезла кожа?
Обрадованный Джон с максимально возможным рвением бросился к контейнеру.
Он ворвался в него как викинг в захваченный город и буквально за пять минут освободил от содержимого.
Где то в этой груде тюков и пакетов лежал ридикюль с пляжной косметикой.
Бэримор не должен был об этом забыть. Джон сделал два шага назад. Прищурился и безошибочно ухватился за кожаную петлю в ярких стразовых блестках.
Афелия, получив то, что ей было нужно, уединилась за обугленной стеной контейнера и занялась любимым делом.
Джон вздохнул с облегчением. Теперь у него есть пара минут на то, чтобы попытаться доставить удовольствие собственной персоне. Он воровато оглянулся по сторонам и набрал код на ручном коммуникаторе. Встроенный пеленгатор безошибочно указал направление на спрятанный в одной из упаковок с пивом маячок.
Свалив в сторону тюк с надувным домиком, лодкой и аварийной радиостанцией, Джон добрался до вожделенного напитка. Вытащил из упаковки ярко раскрашенную банку и потянул за чеку.
Благородное пиво радостно всхлипнуло, дав обильную пену тонкой янтарной струйкой, потекло по тыльной стороне ладони. Столь значительных потерь Джон допустить не мог.
Он присосался к банке и стоял, часто двигая кадыком, постанывая и жмурясь от удовольствия, пока не осушил ее до дна.
Банка, лишенная содержимого, спустя секунду превратилась в легкое пылевое облачко.
Джону нравился именно этот момент молекулярной деструкции. Еще миг назад его пальцы силились раздавить прочный корпус, и вдруг кулак оказывался пустым.
Он пошевелил пальцами, стряхивая серебристые блестки алюминия на камни, удовлетворенный повернулся к морю и сделал первый с начала прибытия осмысленный вдох.
– Хорошо… – Он развернул плечи шире и посмотрел в бездонное голубое небо.
– Ни облачка. Солнце как приколоченное торчало в зените практически не давая тени.
– Полдень… – Мурлыкнул себе под нос Джон и решил заняться делом.
Ему нравилось заниматься делом. Он не представлял себе жизни без занятия делом. Бездумное ничего неделание сводило его с ума.
Вот и сейчас он решил, что вначале разберет снаряжение и припасы, настроит передатчик, разожжет костер и только потом пойдет купаться.
Он отодвинул домик подальше от воды, закрепил фалы крупной галькой, и торжественно дернул оранжевую веревку, открывающую баллон со сжатым воздухом.
Домик похожий на странное животное завозился под чехлом. Пыхтя и вздыхая клапанами, расправил стены, крышу и предстал перед Джоном в полном своем великолепии. Он имел двенадцать квадратных метров жилой площади. Крохотную в три метра уборную. Шесть пластиковых окон на все четыре стороны и оранжевую крышу. Афелия просила крышу синего цвета, но Джон настоял на оранжевом цвете.
– Это для того, чтобы их можно было рассмотреть издалека с вертолета, если они потеряются. – Сказал тогда Джон и Афелия его аргументы опровергнуть не смогла.
Дверь была то же надувной, висела на крепких пластиковых петлях, но не обладала никакими интеллектуальными способностями. Это была обычная дверь, которую нужно было открывать и закрывать.
Джон с наслаждением ее толкнул и оказался в полумраке этого чуда туристической индустрии.
– Джон! – Раздалось из-за контейнера
– Да! До-ро-га-я! – Отозвался Джон.
– Я готова!
– Я тоже… – Улыбнулся Джон.
Отдых стал приобретать оттенки первобытности, которые ему несомненно были по душе и потраченных на него денег уже было не жаль.
– Домик готов! Милая! – Радостно проорал Джон и распахнул двери, приглашая супругу обследовать новое жилье.
Афелия наклонив каштановую головку, опасаясь испортить прическу о низкую притолоку, пробралась в пластиковый полумрак. Встала за порогом, выпрямилась и… Радостно улыбнулась Джону.
–Джон, ты волшебник! – Джон часто заморгал и отвернулся. К горлу подкатил предательский комок. Ну, что же нам надо мужчинам? Денег? Славы? Больших домов и дорогих машин? Наверное, но когда уже все это есть, то начинаешь понимать, что нет ничего дороже именно этого – Ты лучше всех… Ты волшебник…
– Кхрм… – Прокашлялся в сторону Джон. – Побудешь здесь? – Он, притворно хмурясь, посмотрел на супругу.
– Ага… – Настороженно отозвалась супруга.
– Я… Э-э-э… – С костром разберусь. Лодку нужно еще собрать. Удочки. Невод. И… – Афелия двинулась к Джону ближе, призывно сверкая ослепительной улыбкой.
Джон напрягся. У него сегодня выходной и отстаивать это право он был готов в любом суде мира. Однако… Афелия была столь соблазнительна. В конце- концов бывает же и сверхурочная работа? Не так ли? – Джон улыбнулся Афелии в ответ и быстро стащил с себя майку и брюки.
Они занимались любовью дольше, чем это оговаривалось брачным контрактом. Значительно дольше. Почти втрое.
Не исключено, что на темперамент Джон так благотворно повлиял чистый морской с запахом йода и водорослей воздух. Но, что бы ни повлияло на его темперамент, он решил запомнить этот момент и потом подписать с Афелией акт о том, что он действительно был сегодня в ударе.
Можно было, конечно договариваться о моральном кредите и на словах, но бумага как-то надежнее.
Надувной пол был достаточно мягок и упруг, и они не испытывали неудобств, предаваясь плотским утехам.
– Этот факт тоже нужно будет задокументировать. – Запоздало подумал Джон.
Он не одеваясь, собрал в неопрятный тюк разбросанную по домику одежду и вышел на пляж, оставив супругу сладко дремать на надувном полу.
Солнце сдвинулось с отметки полдня на несколько свих диаметров и Джон с удовлетворением констатировал что он находится в великолепной физической форме.
– Однако… – Тревожно подумалось ему. – У меня еще масса дел. – Он торопливо бросил одежду на камни и длинно разбежавшись, рухнул в невысокий изумрудный прибой.
Вода, теплая, густая, нежная ласково приняла его в свои объятия.
Дала разогнаться Джону на пологой волне стилем «Баттерфляй» и потом нырнуть белый, веселый барашек ее макушки.
Джон вынырнул из воды далеко от берега, и блаженно раскинув руки, перевернулся на спину.
– Милок… – Прозвучал едва слышный голос. – Слышишь меня, аль нет? До заката снасти разберешь? – Джон, испуганно перевернувшись на живот, хлебнул соленой горечи и едва откашлявшись, стал крутиться по часовой стрелке и против в надежде найти источник этого голоса.
– Времени мало. Ох, мало… – Снова прошелестел незнакомый голос.
Сложившаяся ситуация Джону уже не нравилась.
Он уже формулировал заявление в суд на туристическую компанию, допустившую торговых агентов в зону его дикарского отдыха. Эти могли прикинуться кем угодно. Даже рыбой.
– Рыбой! – Догадался Джон. Он набрал в легкие побольше воздуху, и подняв ноги над водой ушел свечкой в изумрудную глубину.
Он мог задерживать дыхание почти на пять минут и, что особенно ему нравилось, в первые три не испытывал никаких неудобств, обходясь лишь запасенным в легких кислородом.
Он опустился на дно. Зацепился ногой за мохнатый валун и стал оглядываться по сторонам.
Он не надел маски, поэтому картинка была не очень четкой.
Все-таки человек более приспособлен к тому, чтобы видеть в газовой среде.
Тем не менее, ему очень понравилось то, что удалось рассмотреть.
Длинные пряди зеленых водорослей поднимались со дна, колыхались макушками в такт набегающему прибою. По дну, виртуозно маневрируя между камнями, торопилась к какой-то своей, наверняка замечательной, цели, семейка больших черноморских крабов.
Он осторожно потрогал самого большого ногой за панцирь. Краб мгновенно выставил вверх огромные клешни, выпучил глаза на антеннах, приподнялся на членистых ногах, став в полтора раза больше чем был на самом деле и угрожающе прыгнул в сторону Джона.
Прыгнул молча.
Соответственно источником голоса он быть не мог. Джон не стал нервировать членистоногое дальше и застыл в неподвижности. Краб сделал несколько угрожающих движений и потом, потеряв интерес к млекопитающему, двинулся за своими родственниками дальше.
– Где то чего-то сдохло… – Догадался Джон. – Вот они и собираются на пир.
– День то не резиновый! Милай! – Раздраженно попенял тот же непонятный голос.
– Пошевелишься, может?
Джон с трудом определил направление и повернул голову вправо.
– Горько мне морской водой дышать… – В голосе появились раздраженные нотки. Увидев это, Джон едва не захлебнулся. Непреодолимое желание высказаться нецензурно могло быть реализовано лишь на поверхности. Он выпустил изо рта цепочку живописных пузырей и погрозил непонятному объекту, похожему на бревно кулаком.
Кто то, или, что – то опять пыталось ему продавать.
– Ох не правый ты… Ох не правый… – Со смиренным вздохом ответило на немой вопрос чудовище. – Я к тебе с чистым сердцем! Не по своей воле. По службе я.
Джон, немного успокоившись, двинулся ближе к загадочному существу. Из зеленой тени выступил два круглых желтых глаза, зубастый, часто открывающийся рот.
– Щука! – Радостно определил Джон, выпуская новую серию пузырей.
– Щука… – Покорно согласилось существо.
– Ты можешь рот не открывать. – Старомодно склонила она голову.
– Захлебнесси. Говори со мной ментально.
– Ментально это… – Напрягся Джон. Разумеется, он это подумал. Говорить на глубине почти в десять метров было все-таки затруднительно.
– Это мысленно. – Щука дернула хвостовым плавником и подплыла ближе.
– Только, точнее думай. Проще.
– Хорошо… – Согласился Джон.
– Вы… Ты… То, есть…
– Да, Боже ты мой! – Шевельнулась рыбина.
– Не хочу я тебе ничего продавать! И никто в меня не это… Не мутировал то есть… Не нужны мне твои доллары! Оставь их себе… Животная я! Настоящая!
–Рыба то есть. Щука точнее.
– А торговля? – Нахмурил брови Джон. Длинные волосы, распятые слабым течением, норовили залезть в глаза. Он старательно убрал их на затылок.
– Торговля? – Гневно осведомилась щука. – Путаешь ты меня с кем то, болезный! Я честно три века живу и еще не один с Божьей помощью честно отмотаю…
– Так зачем же я вам? – Удивился Джон. Он действительно удивился. За последние годы он встретил только одного человека, которому от него ничего не было нужно. Этим человеком был сумасшедший старик из Гарлема, называющий себя Санта-Клаусом- Первым.
Он под Рождество одевался в красный шелковый костюм, цеплял на подбородок ватную бороду на нос очки и ходил по улицам, улыбаясь и звоня в серебряный колокольчик.
Санта-Клаусы вторые и сотые к колокольчикам обязательно присовокупляли стилизованные под кружки для подаяния интерфейсы для пластиковых карт.
Джону говорили, что этот вид бизнеса позволял заработать приличные деньги. Но Санта-Клаус-Первый не имел такой кружки.
У него был лишь колокольчик и обезоруживающе добрая улыбка.
Он подошел тогда к Джону, пребывающему в чрезвычайно мрачном расположении духа, и просто сказал, что у него все будет хорошо.
Эта фраза до сих пор всплывала в его мозгу, когда становилось совсем невмоготу. – У вас все будет хорошо, молодой человек… – Вот так.
– Ага… – Снисходительно согласилась щука.
– Хороший дед. Нашей породы. Щукинской. – Джон забыл, что чудовище умеет читать его мысли и несколько смутился.
Это необычное событие было его маленькой тайной. Теперь о ней знал еще кто-то и Джону это обстоятельство не очень понравилось. Он был готов нахмуриться, но ощутил явную потребность в новой порции кислорода и решил свести странный диалог к более простым вопросам.
– И так… Госпожа… – Лучшего эпитета щуке он придумать не смог.
– Что вам нужно от моей скромной персоны? – Щука повернулась к Джону одним глазом и широко открыла зубастую пасть. Выпустила из глотки одинокий тощий пузырек и медленно опустилась на дно.
– Это тебе должно было быть от меня что то нужно… Я же все таки не простая щука… Вроде как сказочная… Тока вот артроз у меня. Веришь ли? Щука грустно посмотрела на Джона снизу вверх.
– Ты, милок, не знаешь, что такое с артрозом за просителями гоняться.
– А я проситель? – Удивился Джон.
– Он и есть… – Ответила щука. – Были же времена! Не я, за мной бегали!
– Ведрами ловили. Удочкой. Динамитом пробовали. А теперь сама просителей ищу. Ох, грехи мои тяжкие…– Щука нервно дернула хвостовым плавником.
– В общем, так, милок. Мне в соленой воде тяжко. Если ты в течение трех дней в море выйдешь или с неводом или с удочкой… Тока динамиту не бери…
– Уши от него болят… Лучше удочкой. Ты червячка, али хлебушка нацепи и в воду брось. А я подплыву вся такая важная. Расфуфырюся. За кручочек твой дерг! А ты меня в лодку и вывалишь…
– А я тебя просить буду. – Щука, увлеченная воспоминаниями, явно разволновалась. Глаза горели нездоровым энтузиазмом. Грудные плавники дергались. Спинной плавник то поднимался, то опускался.
– Отпусти меня Иван-царевич. Любое тебе изделаю. Толька скажешь по твоему, дескать, хотенью, и по моему веленью…
– А без удочек и сетей нельзя? – Удивился Джон.
– Вам, насколько я могу себе представить, не понравится разряд в три тысячи вольт. – Щука в ужасе попятилась.
– Как три? Уже три? В позапрошлый раз меня Емеля ведром поймал. В прошлый… Да… На эту… На удочку… Иван – бизнисмен в фонтане выудил… Но тама двести вольтов было… Я в Петергоф плавала… Знатный город… Золота в ем… Жуть!
– Ну да… – Почему то смутился Джон. – Современные технологии. – Он пожал плечами и не к месту добавил.
– Я сожалею… – Потом обрадованный повторил предложение. – А давайте мы без снастей?
– Нет! – Твердо ответила щука и боевито оскалила пасть.
– Почему? – Удивился Джон.
–Традиции, сынок. – Гордо выпятила пузо Щука. – Мае-эно.. – Попробовала она уточнить какие. – Мнуо.. Ма-на-го-ве-ко-вы-е, значит! Вам мериканцам не понять!
– Хорошо-хорошо… – Быстро согласился Джон. – Ну так я поплыву? – Кислорода хотелось все сильней.
– Плыви… – Задумчиво ответила щука. – Я здесь, если што. А послушай-ка, добрый человек…
– Что? – Озадачился Джон.
– Если ты мне на бережку корытце поставишь, да водички колодезьной туда нальешь, так можешь там меня и поймать. Это как в фонтане ведь. Да? – Она заискивающе посмотрела Джону в глаза. Даже попыталась улыбнуться.
– Был же пре-пре… пре-це-це-дент. Я тебе даже в руки дамся… Хотя можно и ведром… По емелиному..
Тот, который хотя бы один раз видел попытку двухметровой щуки изобразить улыбку, не забудет этого никогда.
Острые как иглы зубы, обнажились частоколом более густым чем расческа Афелии. Два из плотно сбитого ряда были подозрительно обломаны. Боевые шрамы на морде щуки проступили отчетливее.
Джон рефлекторно склонил голову в прощальном кивке и что было сил, забил руками о воду.
Он вынырнул в привычную для себя газовую среду, и, взяв направление на оранжевую крышу надувного домика, поплыл, размашисто загребая изумрудно лазурь под живот.
Торопливо выбрался на галечный пляж, и не обращая внимания на то, что был абсолютно голым, поспешил в домик.
Поделиться с супругой подробностями происшествия было необходимо.
Требовалось мнение стороннего человека для того, чтобы выбрать верную стратегию дальнейшего поведения.
–Афелия! – Джон толкнул дверь пляжного домика и вошел внутрь.
–Джон?! – Афелия сидела на упругом полу из пластика, сложив ноги в позе лотоса, и увлеченно ковыряла крепкими ногтями пробку замшелого медного сосуда.
– Век третий до нашей эры… – Профессионально оценил антиквариат Джон.